Выбрать главу

— Что будут делать Высокие?

— У них нет выбора. Они должны покинуть свою родину, уйти как можно дальше от гор, а затем ждать, пока опасность не минует.

Криина осторожно подняла паутину из угла и завернула ее в лист.

— Фирс должен был отправиться на родину при первых признаках дыма и пепла в небе, нашел он меня или нет, но он этого не сделал. Вместо этого он выследил меня и шпионил, пока не убедился, что я та, кого искал Провидец. Теперь он — мы — должны уходить, прежде чем гора в стае — в хребте — взорвется.

Ю'унг почувствовала, как на лбу выступил пот.

— Для этого уже слишком поздно.

— Не слишком поздно. Фирс предупреждает, что то, что мы видим сейчас, — это только начало. «Слишком поздно» наступит, когда дым задушит небо так плотно, что тепло и свет Солнца не смогут пробиться. Огненные реки похоронят все, что ты видишь. Земля, по которой ты ходишь, треснет, как разбитая дыня, и поглотит всех, кто не успел бежать.

— Нет. Этот мутный воздух — лишь начало. Фирс приглашает Народ путешествовать вместе с его отрядом. Вам не нужно становиться Высокими, как я. Объединенная сила групп даст большую защиту в неизвестных краях. Его род думает, что размер равен силе…

— Мы — Народ, Криина, — прервала Ю'унг. — Мы сами себя защищаем.

— Это ваш выбор, и Б'о, и Старейшего. Или, если Народ выберет одного, — Альфы.

Старейшина ничего не сказал, но его гордое лицо — его старческие морщины, подобные трещинам на земле, оставленным не дождем и засухой, а жизнью, — говорило Ю'унг, что все будет хорошо.

Ю'унг обняла себя и покачнулась.

— Криина. Что случилось, пока тебя не было? Ты изменилась.

Криина коснулась своих щек.

— Я не изменилась. Изменился мир.

Ю'унг посмотрела на Б'о, затем на Старейшего. Оба едва заметно кивнули.

— Если мы присоединимся к Фирсу, что мы будем делать?

Криина положила руки над очагом, растопырив пальцы, чтобы согреть их в прохладе пещеры.

— Во-первых, покинуть дом Горы.

Ю'унг оцепенела.

— Куда идти?

— Фирс знает землю далеко отсюда, через которую проходил его отряд. Народ может жить там, пока не минет опасность, даже если это навсегда.

Тишина окутала группу. Где-то далеко в туннелях капала вода. У входа в пещеру жужжали голоса, довольные возвращением Криины, приготовлением еды и тем, что их жизнь обрела подобие нормальности.

Ю'унг спросила:

— Неужели мы уйдем, поверив словам чужаков, еще недавно бывших нашими врагами?

Старейшина ответил:

— Мое прежнее племя, давным-давно, жило далеко отсюда — там, где спит Солнце. Это может быть тот же край, о котором говорит Фирс. Были причины, по которым они ушли, но, может, теперь они изменились.

У Ю'унг перехватило горло.

— Провидец может ошибаться, — она замолчала на полуслове, чувствуя на себе взгляд Старейшего. — Но Старейшина — нет.

Б'о спросил:

— Мы все согласны, что не можем оставаться здесь? И что план Фирса — хороший вариант?

Возражений не было, и Старейшина сказал:

— Тогда пора выбрать Альфу.

Криина кивнула.

— Вопрос в том…

— Кто?

В юности Ю'унг Альфы были либо жестокими, как Дхар, либо мудрыми, как Старейшина. Оба подхода отбивали у других племен их рода охоту бросать вызов Народу. Если Народ становился слишком большим, он раскалывался, и меньшие группы уходили своим путем, на новые охотничьи угодья. Местные племена всегда были постоянным источником партнеров, стремившихся стать частью Народа, главенствующего племени в округе.

Пока это не кончилось, и группа не сократилась до своего нынешнего малого размера. Старейшины говорили о слиянии с племенами, но всегда что-то мешало. Для Ю'унг слияние с другими, принятие их вожаков вместо Старейшего и Б'о было слишком ужасно, чтобы даже думать об этом, а последнее спаривание прошло не очень удачно, что означало, что группы больше не стремились смешиваться с Народом.

Ю'унг оглядела Криину, Б'о и Старейшего, увидела в их глазах надежду и волнение, словно у них было решение. Она надеялась, что это то же самое, что и у нее на уме.

Неужели я обманом заставила Старейшего сделать то, чего он, возможно, не хотел?

— Мы спросим племя сегодня вечером.

Старейшина с трудом поднялся на ноги, его дыхание белым облачком застыло и растаяло в холодном воздухе туннеля.