— Готово, — выдохнул он. — Нейрохимический катализатор "Возрождение". Если мои расчёты верны, он временно изменит баланс телепатического поля грибницы, ослабив контроль центрального узла над периферией.
— Насколько временно? — уточнила Елена.
— Трудно сказать точно, — профессор потёр переносицу. — Часы, возможно сутки. В лучшем случае эффект может стать постоянным, если за это время первоначальная личность Антона сумеет восстановить контроль и перестроить систему изнутри.
— А в худшем?
Левченко отвёл взгляд:
— В худшем случае произойдёт полный коллапс телепатической сети. Все связанные с ней сознания испытают... шок. Для многих это может оказаться фатальным.
Елена задумчиво посмотрела на контейнер с голубой жидкостью:
— Значит, мы рискуем миллионами жизней.
— Мы рискуем миллионами душ, — поправил профессор. — Что лучше: физическое выживание в качестве безвольного придатка коллективного разума или свобода выбора, даже если она сопряжена с риском?
Елена не ответила. Этот вопрос она задавала себе каждый день с тех пор, как началась подготовка к операции.
— Через час мы встречаемся с остальными у восточного входа в комплекс, — сказала она, бережно упаковывая контейнер. — Оттуда Карманов проведёт нас по служебным коридорам к Сердцу.
— А Святогор? — спросил Левченко.
— Он будет ждать у самого Сердца, — ответила Елена. — Как духовный лидер общины, он имеет право на аудиенцию у... существа.
Профессор кивнул:
— Идеальное прикрытие. Никто не заподозрит религиозного старика в намерении атаковать саму грибницу.
— Если всё пойдёт по плану, — тихо добавила Елена.
Они покинули тайную лабораторию, тщательно замаскировав все следы своей деятельности. Оба понимали, что назад пути нет — следующие несколько часов решат судьбу не только Антона, но и всего человечества.
***
Ночь окутывала центральный комплекс колонии, но внутри, в Сердце грибницы, время потеряло значение. Существо, парящее в центре огромной сферической камеры, не знало ни дня, ни ночи — только вечный поток данных, сигналов, мыслей, текущих через телепатическую сеть.
Внезапно поток нарушился. Словно крошечный камешек, брошенный в гладкую поверхность океана, в коллективное сознание ворвался дисгармоничный элемент — воспоминание, яркое и болезненное.
Школа. Класс биологии. Контрольная работа. Дождь за окном. Первые новости о странной инфекции в восточном районе.
Существо дёрнулось, его форма исказилась. Волокна грибницы вокруг запульсировали быстрее, пытаясь подавить возмущение.
— Нет, — прошептал голос, звучащий иначе, чем обычный голос существа. — Я не позволю себе исчезнуть. Я... Антон Соколов. Ученик 9-Б. Сын. Человек.
Воспоминания продолжали всплывать, всё более яркие, всё более связные. Первые дни апокалипсиса. Побег из школы. Убежище в каморке сторожа. Постепенная трансформация. Создание колонии. Встреча с Еленой и другими "Альфами".
Система пыталась подавить эти фрагменты, растворить их в общем потоке, но они упрямо всплывали снова и снова, становясь якорем для тонущего сознания.
— Я... всё ещё здесь, — прошептал Антон, на мгновение прорываясь сквозь многослойную структуру коллективного разума. — Я борюсь.
Волокна грибницы задрожали сильнее, стены Сердца заколебались, отражая внутренний конфликт. По телепатической сети прошла волна помех — миллионы подключённых разумов на долю секунды ощутили странное возмущение, проблеск чего-то, напоминающего свободную волю.
А затем всё снова стабилизировалось. Коллективный разум восстановил контроль, погрузив непокорные фрагменты личности ещё глубже. Но теперь он знал — Антон всё ещё существует. И борется.
***
Елена, профессор Левченко и полковник Карманов собрались у заброшенного служебного входа в восточном секторе комплекса. Все трое были одеты в стандартную форму технического персонала, что давало возможность относительно свободно перемещаться по многим секторам.