— Контроля, — медленно повторил Антон. — Вот что для вас действительно важно. Не симбиоз, не новые формы сосуществования. Просто власть.
— Власть — это инструмент наведения порядка, — отрезал министр. — А порядок необходим для выживания человечества. Настоящего человечества, а не... мутировавших форм.
Когда министр покинул зал, Антон остался один. Внутри него бушевали эмоции, которые он не испытывал с тех пор, как восстановил контроль над своим разумом и грибницей. Разочарование, гнев, горечь — всё то, что он считал преодолённым в ходе своей эволюции.
В тот вечер он поднялся на крышу комплекса. Холодный ветер трепал его одежду, но он не чувствовал дискомфорта — его трансформированное тело было устойчиво к таким мелочам, как перепады температуры.
Елена нашла его там, неподвижно стоящего у края крыши.
— О чём ты думаешь? — тихо спросила она.
— О человеческой природе, — ответил Антон, не оборачиваясь. — О том, что она, похоже, неизменна. Даже апокалипсис не смог её трансформировать. Жадность, эгоизм, жажда власти, страх перед иным...
— Ты говоришь о министре и его группе. Но не все люди такие.
— Не все, — согласился он. — Но большинство. И что хуже всего — именно такие, как он, занимают позиции власти. Именно они определяют ход истории.
Елена подошла ближе:
— Что ты собираешься делать?
Антон долго молчал, глядя на огни колонии внизу. Наконец он произнёс:
— Я не знаю. Часть меня хочет использовать грибницу именно так, как они боятся. Взять их разумы под контроль. Показать им, каково это — быть лишённым воли, быть просто инструментом.
— Но ты не сделаешь этого, — тихо сказала она. — Потому что ты не такой.
— Не такой? — он повернулся к ней, и в его глазах мелькнуло что-то от прежнего янтарного огня. — Я не человек, Елена. И не зомби. Я нечто иное. Эволюционировавшее. И кто знает, куда ведёт эта эволюция?
Она смело встретила его взгляд:
— Эволюция ведёт туда, куда мы направляем её своими выборами. Ты сам говорил это. Мы не жертвы наших генов или инстинктов. Мы — результат наших решений.
Антон снова отвернулся, глядя на город:
— Возможно, ты права. Но эти решения становятся всё сложнее.
***
На следующее утро прибыл посланник от "Нового Ковчега" с официальным документом. Это был ультиматум. Группа министра требовала полного доступа к технологии грибницы, контроля над ключевыми объектами колонии и "защиты человеческих интересов" в управлении объединённым сообществом.
В случае отказа они угрожали применением "специальных средств нейтрализации мутировавших форм".
— Они блефуют, — сказал Титан на экстренном заседании Совета. — У них нет таких средств. Мы контролируем намного большую территорию и ресурсы.
— Не блефуют, — мрачно возразил профессор Левченко. — Мои источники сообщают, что во время их якобы "ознакомительных визитов" они собирали образцы грибницы для анализа. У них есть несколько бывших военных биологов, специалистов по биологическому оружию.
— Они могут создать нечто, способное поразить грибницу? — встревоженно спросила Елена.
— Теоретически — да, — кивнул профессор. — Направленный вирус или токсин. Он не уничтожит нас, но может серьёзно нарушить целостность телепатической сети.
Антон слушал эти обсуждения с нарастающим чувством déjà vu. Всё это уже было — противостояние, угрозы, подготовка к войне. Человечество, даже на пороге исчезновения, продолжало идти по одним и тем же порочным кругам истории.
— Что будем делать? — спросил Нексус. — Дать им то, что они хотят?
— И позволить им использовать грибницу как инструмент контроля? — покачал головой Святогор. — Это противоречит всему, к чему мы стремились.
— У нас больше сил, — напомнил Титан. — Мы можем нейтрализовать их превентивным ударом.
Антон поднял руку, останавливая обсуждение:
— Я встречусь с министром лично. Без делегаций и советников. Только он и я.