Глава 1. Здравствуй, Дженнифер.
Мы рождены для страданий.
- Если вы сможете это принять, - говорит он, - тогда вы примете все. Но ирония в том, что если ты это примешь, ты больше никогда не будешь страдать, никогда. Ты будешь сам искать муки. Получать наслаждение от боли. ©
Дженнифер
Это сон. Вокруг тяжелая тьма, и девушка падает под давлением этой тьмы в бездонную пропасть. Это сон. Могла бы она отрастить крылья и взлететь, если бы не была так крепко связана? Нет, все чувства вторят неизбежности падения, беспомощности падающей. Если всё и кончится, то не спасением в небесах. Дженнифер уверена - внизу острые камни, которые проткнут насквозь стоит их достигнуть. И тело её, изуродованное и распятое на осколках скал, никогда не найдут. Так и сгниет.
Она переворачивается в воздухе несколько раз, под свист ветра в ушах гадая как встретится со смертью - лицом к лицу, или подставив спину?
Ни то, ни другое, очевидно.
Дженнифер просыпается за секунд до гибели. Хочет кричать, но из глотки вырываются только сдавленные хрипы. Во рту пересохло. Очень хочется пить. И почему так холодно? Её бьет крупная дрожь, а от каждой попытки пошевелиться ноют мышцы и виски. В зудящие от боли глаза невыносимо бьет безликий белый свет светодиодных ламп. Где она? Всё ещё связана. Ещё одна фаза сна?
Нет, в нос бьет запах стерильности. Слишком натурально, как и смирительная рубашка, сковывающая тело. Тело, которое, кажется, рассыпалось бы, не будь так тесно стянуто белой материей.
Дженнифер пытается успокоиться. Дженнифер пытается дышать ровно и здраво оценить ситуацию. Помещение всем походит на больничную палату - начиная с запахов и отделки белым кафелем, заканчивая мебелью и скудной обстановкой. Сосредоточиться мешает головная боль и пробирающий холод. И жажда. Воды бы, и к теплу, и какую таблетку, может...
Нет, стоп. Нельзя отвлекаться. Медицинская палата. Жесткая больничная койка. Смирительная рубашка. Она что, в психушке? Это же смешно, ей нечего здесь делать. Диагностированный депрессивный синдром давно снят, срывов быть не должно, а значит и нахождение в такого рода заведении - абсурд.
Девушка силится вспомнить хоть что-то из того, предшествовало пробуждению. Кажется, муж со своей любовью к сюрпризам, пригласил её на очередное свидание. Его выдумки никогда не надоедали, и Дженни в трепетном предвкушении собиралась на встречу. Трудный выбор между платьями, прическами, подходящим макияжем - всё было приятно и волнительно, будто любимый в первый раз затеял что-то этакое. Занятой адвокат никогда не пренебрегал женой, не смотря на выматывающую работу стараясь чаще выкраивать время для совместных вечеров в удивительных местах. Её добрый, внимательный, касанием ладони ко лбу снимающий морок кошмаров, муж. Её маяк, что светит в темноте. В темноте...
Она даже улыбается, ощутив прилив тепла, но улыбка тут же меркнет на побелевших губах. Это точно не тот сюрприз, которого Дженнифер ожидала. Очнуться в одиночестве, в безымянной палате, будучи связанной. Рыжая закрывает глаза, пытаясь отыскать потерянный кусочек мозаики - но после смазанной памяти о сборах только тьма. Та самая тьма, с которой она падала в бездну.
Паника всё же завладевает воспаленным разумом, и хрипы перерастают в подобие надрывного крика. Джен бешено мечется по кровати, чуть не падает, бьется головой о прикроватную тумбочку, и снова воет. Попытки встать на дрожащие ноги не принимает. Нет сил.
- Здесь есть кто-нибудь? Помогите! Почему я здесь? Господи... - а вот и слезы. От них щиплет глаза и ком встает горле, девушка снова жмурится, сглатывает ком. Ей страшно. Ей давно не было так страшно. - Что случилось? Где мой муж? Если это шутка, то прошу, прекратите. Мне совсем не смешно, - слова болезненно царапают горло, смешиваясь с рыданиями. Уже похоже на истерику. Если это и правда психушка, будет только хуже. Дженнифер собирает ошметки воли и замолкает. Кто-то обязательно зайдет, и она объяснит всю нелепость ситуации, ошибку исправят. Она ведь не сумасшедшая. Она даже с антидепрессантов давно слезла. Это точно ошибка.
Но паника не отступает. Слишком контрастна окружающая действительность той, к которой Джен привыкла за последний год.
Холод. Страх. Беспомощность.
Спасите. Кто-нибудь, помогите.
Тео
Тихое дыхание, пот стекает с шеи, катится каплями ниже, щекоча кожу и впитываясь в и без того мокрую легкую ткань темно-синей футболки. Спокойные светлые глаза, смотрят куда-то в себя, в наушниках раздается очередная песня Rammstein, громкость подкручена так, что если бы кто-то истошно вопил рядом, он бы все равно ничего не услышал, совершая свою пробежку на беговой дорожке.