Марлин с любопытством уставилась на брата и принялась слушать.
***
Гвин еще со времен учебы любил библиотеку. Он никогда не был примерным учеником, нарушения правил были его коньком, к тому же, из-за своих успехов в защитных заклинаниях он был слегка зазнайкой. Но кто же не бывает идиотом в школьные годы? И несмотря на все это, он очень любил проводить время среди пыльных стеллажей и толстых фолиантов, ему нравилось вдыхать запах старых страниц, слушать их шелест, вчитываться в их строки.
Вот и сейчас он стоял между полок, читая книгу. Поглощенный чтением, он словно обратился в тень, и ученики как-то не обращали внимания на странного молодого преподавателя. Да он и сам был целиком поглощен тем, что было напечатано в книге. Но внезапно его внимание привлек голос, сказавший вслух:
- Марлин Гвин, прошу любить и жаловать.
И мертвое израненное сердце внезапно забилось чаще. Никто, кроме членов кружка не знал его страшных тайн, его прошлого. Гвин бережно хранил свое прошлое, не доверяя никому. И потому прозвучавшее имя сестры заставило его ощутить смутную тревогу и напряжение во всем теле.
Закрыв книгу, он медленно прошел вперед, незаметно выглядывая из-за стеллажа. За столом, на котором были разложены кипы газет и альбомов сидела самая странная для библиотеки компания - мародеры в полном составе. Обладателем голоса оказался Петтигрю, показывавший друзьям открытый школьный альбом.
- Младшая сестра, - произнес Люпин, гриффиндорский староста, умный и талантливый мальчик со своими тайнами. И так легко пытается раскрывать чужую. Что они делают? Зачем?
Затем разговор понизился, и Гвин не расслышал, о чем говорили ученики. Быть может, случайно они нашли это фото. Или же нет? Пусть это было неправильно с этической точки зрения, но когда дело касалось прошлого Гвина, он реагировал остро и потому бесшумно приблизился к столу, за которым сидели мародеры. Гробовое молчание, царившее там, напрягало еще сильнее. Мужчина разглядел, что все пятеро склонились над газетой. Когда они закончили рассматривать то, что там написано, то обменялись мрачными взглядами. Гвин даже издалека увидел в них ужас. И понял, что было в той газете.
- Мерлиновы панталоны, - внезапно произнес Блэк. - Посмотрите на Розу!
Ребята дружно вновь опустили головы к газете. А сердце Гвина сжалось. Роза… То, как чуждо и равнодушно прозвучало это имя из уст Сириуса Блэка, причинило боль. Роза… От нее осталось лишь имя и воспоминания. И кто она для этих детей? Никто. Тогда как для Гвина - всё. Всегда была всем. И будет до конца.
Голоса мародеров перешли на шепот. Тогда как Джейн Картер принялась читать газету. И Гвин понял, что трагедия его жизни теперь была раскрыта. Не желая больше смотреть на это, он развернулся и направился прочь. Старая рана вновь кровоточила, заставляя морщиться от боли. Он научился жить с этим, если то, что происходило, было жизнью. Но он не представлял, что будет, если кто-то узнает о его боли. Он привык быть один, справляться со всем сам. И не был готов к тому, чтобы все знали. Оставалось надеяться лишь на то, что мародеры не расскажут о том, что узнали, всей школе. Потому что видеть жалость в глазах детей будет невыносимо.
Он не был таким. Раньше он всегда делился тем, что было у него на душе. С родителями, с братом или сестрой, с Розой, с друзьями. Но жизнь сыграла с ним жестоко. Забрав всех. И теперь он больше не был готов открыть свою искалеченную душу никому. От друзей он отвернулся сам. С работы ушел потому, что после того, что сделал, не мог там оставаться. Он нарушил все правила мракоборцев. Совершил ужасную вещь. И потому ушел. Более того, даже в свой дом, милый любимый дом с вишневым садом, он никогда больше не возвращался с того дня, как нашел там мертвой всю семью. Он боялся вновь оказаться там. Боялся, что тогда боль победит его. Боялся превратиться в чудовище. В того монстра, которым был однажды.
***
- Мартин! - вопль Розы с первого этажа оповестил Мерлина о прибытии старшего брата. Отложив бумаги с работы, юноша поднялся и тоже поспешил вниз, чтобы поприветствовать брата.
Когда он спустился, Марлин и Мартин уже прекратили обниматься, но девушка все еще держала мужчину под руку.
- Мерлин, здравствуй, - улыбнулся Мартин, протягивая брату руку для пожатия.
- Как добрался? - поинтересовался в свою очередь Мерлин.
- Без проблем. Трансгрессировал в парке, чтобы прогуляться. Погода - просто волшебная.
- Сказал волшебник, - вставила Марлин.
- Ну, магия же бывает разная, - усмехнулся Мартин. - Мы многого о ней не знаем.
При этих словах мысли Мерлина сразу же перескочили на Древнюю магию. О да, как много вы не знаете. И как много теперь знает и умеет он. Жрец обучал его, как минимум три раза в неделю. И пусть именно в эти дни Мерлин изматывался до предела, тратя всю свою энергию и силы, он действительно начинал ощущать, как меняется. Мир, магия, он сам. И Мерлин бы очень хотел поделиться своим даром с семьей, но не мог. Жрец взял с него слово, что это останется между ними. Объяснил, как опасна может быть Древняя магия не в тех руках. И о том, что лучше никому не знать о тех, кто ей владеет. Иначе опасность будет следовать по пятам.
- Все, идемте в столовую. Мама и папа ждут нас ужинать, - произнесла Марлин, беря и Мерлина под руку и увлекая братьев за собой.
- Наш командир вернулась, - подмигнул Мерлину Мартин.
- Ага, - согласился Мерлин. - Теперь снова начнет вертеть нами.
- Эй! - возмущенный вздох Марлин заставил братьев отвлечься. - Так-то я все слышу.
Мартин рассмеялся, а Мерлин легонько толкнул сестру.
- Так-то, Марлин, мы и не скрываем.
***
- Профессор Гвин, постойте!
Марлин Маккинон. Меньше всего сейчас Гвину хотелось видеть эту девушку, а уж тем более разговаривать с ней. Как мог он смотреть на Марлин, когда сердце его рвалось на части от вытащенных воспоминаний о Розе? Нет, конечно, эти воспоминания и эта боль всегда были с ним, став его тенью. Но в последнее время рядом с Маккинон он вновь ощущал себя живым. А это не было правильно. Он мертв. Мертв, мертв, мертв. И ему не нужен второй шанс. Никакой. Никогда.
Должно быть, лицо его выражало эту стальную решимость, потому что взгляд ученицы из торопливого внезапно стал пораженным и почти встревоженным.
- Что вы хотели? - отчеканил Гвин без тени дружелюбия. Сердце в груди его плакало, и он слышал этот плач, незнакомый другим. Марлин, кажется, растерялась, не ожидая подобного. Но быстро взяла себя в руки. Основной урок Гвина своим ученикам - всегда нужно владеть своими эмоциями. В любой ситуации. Только так можно стать неуязвимым. Потому что никому нельзя показывать свои слабости. Иначе кто-то однажды захочет воспользоваться ими, чтобы уничтожить тебя. И если ты не успеешь, у него это получится. И тогда-то… Тогда ты станешь никем.
- Я хотела предупредить вас, профессор, - произнесла Марлин решительным тоном. Все-таки у этой девушки сильный характер. Сильнее, чем кажется на первый взгляд. - О Джейн Картер. Она интересуется вами и кружком. Она знает про вашу семью. И, кажется, хочет узнать больше.
Картер. Так вот кто притащил мародеров в библиотеку. Стоило ожидать этого. Эта девушка слишком неугомонная и упряма. Стоит вспомнить, как она носилась с Патронусом и в итоге добилась своего. Благодаря Боунсу и Древней магии, пусть и не знает этого. Поборола свою боль. Ее рану смягчило присутствие Эдгара. Уже тогда Гвин понял, как настойчива может быть Картер, если загорится чем-то. Кто же знал, что очередной идеей, пришедшей в ее голову, окажется желание знать тайны, что ее не касаются?
- Я с этим разберусь, - сухо кивнул он. - Не беспокойтесь, мисс Маккинон. Занимайтесь лучше своими делами.
И, не дожидаясь ответной реакции, Гвин широкими шагами пошел прочь, ощущая где-то безумно глубоко внутри сожаление, что был так груб с Марлин. Но, в конце концов, она ученица, а он учитель. И иначе не будет. И если она думает по-другому, то пора прервать ее бесполезные мечты.