Это я писал, не имея достаточного образования и научного представления о творчестве, как всеобъемлющей духовной ценности, без которой немыслимо воспитание нового человека. Писал и думал, подсознательно чувствуя, что так должно быть, если мы хотим всерьез растить творцов — подлинных, вдохновенных строителей грядущего…
А тут «по ходу пьесы», в процессе изучения основ марксистской философии увлекся чтением литературы о творческом процессе и теперь пытаюсь сделать собственные выводы, как-то обобщить узнанное.
Альберт Эйнштейн сказал: «Недостаточно обучать человека только какой-нибудь узкой специальности, ибо впоследствии он будет только годная для использования машина, больше похож на дрессированную собаку, но не на полноценную личность и гармонически развитое существо. Нужно, чтобы он получил живое чутье к прекрасному и морально хорошему».
Я думаю так: полноценный человек должен удивляться самым открытым «тайнам» жизни. Это главное! Главное, которое не может быть достигнуто без желания и способности учиться. Наварное, Ленин, восклицая свое знаменитое «Учиться, учиться и учиться», подразумевал не только профессиональное обучение, но и глубокое проникновение каждого человека, независимо от его профессии, в тайники прекрасного, созданного природой и разумной деятельностью человека. В этом, по-моему, соль и смысл нашей жизни. Тогда любой труд станет вдохновенным, поскольку воспитанный для творческой работы человек будет владеть особым, ему одному присущим образом действия, который можно назвать оригинальностью. Это значит, что человек развивает способность видеть то, что другие не видят. Он задает вопросы, сам находит ответы, выдвигает проблемы и решает их, но не школьным способом, а своим личным, тем, какой считает правильным. Но это не значит, естественно, что каждый должен изобретать «велосипед». Нет, улучшать уже изобретенное! В этом цель!
Необходимо учить людей творческому анализу, синтезу и абстрактному мышлению. Без этого невозможно восприятие связанности, отличие существующего от несуществующего.
Творческая деятельность, наконец, будет равна нулю без способности человека толково расставлять отдельные части, скрывающие в себе целое, подчиненное внутренним законам и выражающее одновременно собственные чувства, мысли и желания…
Ужас, до чего слепо я жил, не понимая всего этого!..
Как плохо читает Василий Геннадьевич. Ах, как плохо читает! Совсем не творчески. Если бы не эти мои дилетантские раздумья, уснул бы на середине лекции. А он, конечно, думает, что я так усердно конспектирую его бесстрастную жвачку…
АДА НИКУЛИНА.
Саша обожал путешествия. Если не отдых в деревне, не ежедневные походы в глухие урочища за грибами и ягодами, то обязательно приобретались туристские путевки. В одно лето мы отправились в Закарпатье. Это были прекрасные две недели хорошо организованного маршрута. А когда он закончился в маленьком городке на берегу Тиссы, было решено задержаться еще на несколько дней, прожить «диким» образом, чтобы передохнуть от увлекательных, но трудных походов в горы и половины, осмыслить увиденное и собраться в обратный путь.
Как ни старались мы соблюдать правило «В дальней дороге и игла тяжела», получилось как раз наоборот. Во всем были виноваты книги. Саша начинал осмотр каждого нового места с книжного киоска, раскладки, сельской лавки, где редкие издания порой соседствовали с пряниками, рыбой, обувью… Он набрасывался та книги жадно, и мне с трудом удавалось держать в поле зрения группу, чтобы не отстать, не опоздать к автобусу. Продавцы как-то сразу проникались к нему уважением, пытались удовлетворить просьбы, а нередко разрешали входить за прилавки и копаться в «подсобках».