- Да мы уехали, устали просто. Не обижаешься, бро? Спасибо за днюху, все было круто.
- Как давно ты знаком со своим Гошей? – вставила ключ в замочную скважину и повернула, открывая дверь.
- Лет пять, наверное. Странно, что вы еще не знакомы.
- Поверь, мне хватило.
Димыч рассмеялся.
- Ладно, Лиль, давай, до завтра. Рад, что сегодня ты была с нами.
- И я тоже, друг.
Мы неловко обнялись, и я ушла в свою квартиру. О душе мечтала со времен тусовки у друга. И какой же это кайф посреди ночи стоять в чем мать родила прямо под струями холодной воды. Стоило только лечь в кровать, как в голове сразу же возникли воспоминания о Стасе. Может, нужно было дать ему шанс? Может, у него были причины запускать свои руки под кофту этой девчонки? Не знаю, может, он решил проверить, бьется ли у нее сердце, потому что она так переволновалась в первый день работы, что даже побледнела…
Но нет, ничего из этого. Все было ложью. И все было так, как и предполагали все мои друзья. Мы со Стасом больше не пара, поэтому нужно отпустить все и жить дальше.
- Можайкина, привет!
Меня разбудил бодрый голос Толи-Ушастого, который кричал в трубку, по-видимому, находясь где-то у проезжей части. Толя – наш староста, а Ушастым мы прозвали его потому, что у него уши торчат, как у зайца. Но с Толиком если дружить, то учебный год обеспечен тебе будет без проблем. По счастливой случайности я с ним дружила.
- Привет, Толь, - простонала в трубку и начала молиться всем Богам, чтобы староста быстрее закончил разговор.
- Можайкина, а ты чего спишь, что ли? У тебя через час пересдача, а ты еще в кровати валяешься?
- Какая пересдача, Толь? – закрыла глаза, желая вновь провалиться в сон, но настойчивый голос Ушастого не давал этого сделать.
- Ну, Лиль, ты вообще. Пересдача по психологии, ты чего? Я же вчера договорился с Антоном Павловичем, до тебя только дозвониться не мог, передал информацию через Стаса. Он не рассказал тебе, что ли?
Последнюю фразу я уже почти не слышала: скакала по комнате, собирая разбросанные вещи. Некогда было умываться, причесываться и краситься, поэтому на помощь мне пришли пальчики, легкая помада и тонна жвачки. Через десять минут я уже бежала по улице в сторону универа, вспоминая ответы на все билеты, которые мне могли бы дать. Но в голове, словно перекати-поле пронеслось. Пусто. Я даже не помню, какие вопросы могут быть. И как мне идти на пересдачу? Если я опять завалю?
- Антон Павлович, доброе утро, - улыбнулась немного нервно, но задорно. Препод оглядел меня и молча кивнул на первую парту. Пересдававших было человек семь.
- Лиль, ты че, тоже не сдала? – удивилась Светка, когда я опустилась на стул.
- Как видишь.
- Можайкина, какой билет? – спросил меня Антон Павлович.
- Восемнадцатый, - довольно ответила я. Этот билет я помню, потому что точно делала по нему шпаргалку.
Честно пыталась писать, но результатом моих стараний было всего несколько предложений о том, что такое мотивация, и как ее нужно повышать. Первой пошла отвечать Света. Антон Павлович валил ее, конечно, но Светка, по всей видимости, подготовилась. Не ответила лишь на один вопрос, на который я бы дала ответ. И то же самое было еще с пятью студентами. Настала очередь парня из другой группы, после которого должна идти я. Оглядела свой листочек, обреченно вздохнула и поняла, что если сегодня не сдам, я этого точно не переживу. Как бы мне достать телефон, чтобы списать? Невозможно, поскольку препод так и мечтает уличить кого-нибудь в списывании и отправить на пересдачу с комиссией. Вот и сейчас смотрит на меня и, честное слово, ехидно улыбается.
Когда я уже готова была встать, чтобы сдать листок и попрощаться с универом, в аудиторию заглянул парень. Ну, точнее, тот самый придурок, который меня из лужи окатил на своем долбаном велосипеде. А ему-то что здесь надо?
- Антон Павлович, можно вас на минутку? – спросил Гоша. Препод явно хотел отказать, но парень был чересчур требователен. – Антон Павлович, это очень срочно.
И это подействовало! Не знаю, зачем Галоше понадобился наш препод, но я готова была его расцеловать за такую классную возможность списать. Антон Павлович вернулся через две минуты, но мне этого хватило, чтобы дополнить ответ. Поэтому, когда пришла моя очередь идти отвечать, я уже почти не тряслась.