— Ты что, уснула там? — насмешливо поинтересовалась эльфка, вызывая у Фредерики новую волну негодования.
Но она умело взяла себя в руки, коротко выдохнула и распахнула глаза. Сказать было нечего, лучше все доказать делом. Потому, скинув на стол перчатки, Дера извлекла из сумки нож и одним выверенным движением рассекла острием ладонь. Кровь растеклась по руке, капнула на стол, а эльфка скривила свое красивое лицо так, будто увидела нечто шибко отвратительное. Тогда Дера, небрежно отбросив в сторону нож, схватила склянку с кашицей и плотным слоем нанесла на рану. Кожу тут же защипало, но она не придала этому внимания. Кровь подгонял непонятно откуда взявшийся адреналин, заставляя сердце колотиться в ушах, а в голове было на удивление пусто. Только слова, что она должна была произнести троекратно, всплывали в сознании словно картинки. Поджигая почерневший фитиль своей оплавленной свечи о горящую на столе, Дера поднесла ее поближе к раненой руке и на одном дыхании зашептала все настолько четко и разборчиво, насколько ей позволяли ее познаний в Старшей Речи.
— Aenye gwella’ch do’en benn, od gwelodd ynn scarum. Ear yn rhoi steal. Od seo ei rhoddion fywyd aen as vita.
Мэйв нахмурилась и осмотрелась по сторонам. Ее врожденная тонкая чувствительность к магической энергии тут же дала о себе знать, заставляя напрячься. Воздух охватили колебания. Несущественные, но до боли странные. В иной ситуации она бы и вовсе не обратила на них внимание, если бы не видела, что их источником является человек.
— An’badraigh aen coach [ругательство, непереводимая игра слов], — заворчала она, упираясь руками в стол и поднимаясь на ноги.
Ее длинные волосы перевалились за плечи и упали около расстеленного пергамента, а карие глаза вспыхнули непередаваемой смесью эмоций. Но Дера не обращала на это никакого внимания. Она лишь шептала и капала воском, с неподдельным самодовольством наблюдая, как капли рассыпаются на искры. Значит, все идет как надо. Главное, не забыть потом поблагодарить Богов, что так подсобили ей с удачей и позволили провести все без сучки и задоринки.
— … aen as vita… — на выдохе шепнула Фредерика и едва сдержалась, чтобы не раскричаться от охватившего ее ликования.
— Какого… d’yaebl… — захрипела Мэйв и резко схватила руку травницы.
Она грубо стерла с ладони остатки коренья, а когда увидела, что от пореза не осталось и следа, разразилась самыми замысловатыми ругательствами, которые только слышала Дера в своей жизни. И звучали они настолько грозно, что она даже не хотела знать, что они означают.
Нет, чертова девка не взаимодействовала с энергией так, как это делают обычные чародеи. Она не нащупывала эти невидимые нити и не тянула за них, чтобы напитаться. Тут было нечто иное. Что-то, чего она еще не видела не своем веку. Но когда в голове всплыла ассоциация, услужливо подкинутая памятью, глаза эльфки вспыхнули яростью с новой силой.
— Как ты это сделала? — зарычала она и с силой сжала запястье Деры.
— Меня обучила моя наставница, — вздернув нос, ответила та, за что тут же получила звонкую пощечину.
— Говори! Как ты это сделала?! Oh, d’yaebl. Que gach bleode beanna?! [О, дьявол! Что за чертова женщина?!]
Голова Деры мотнулась в сторону, а щеку словно охватило огнем. Какого лешего ее тут лупит каждый, кому вздумается? Обида и злость захлестнули травницу так сильно, что она готова была кинуться на эту, так называемую, старуху и выдрать ей все патлы.
— Grealghane! [Говори!] — гаркнула та и дернула за девичью руку с такой силой, что, казалось, еще немного, и она ее вырвет из плеча.
— Я не понимаю вас! Не понимаю! — не выдержала Фредерика и закричала в ответ. — Я не понимаю ваш сраный язык!
За это ее многострадальная щека отхватила еще одну оплеуху, а из только что подзатянувшейся раны на губе брызнула кровь.
— Никогда, — зашипела Мэйв, — никогда не называй речь моего народа сраной! Иначе я отрублю твой поганый язык и тебе же его скормлю.
Дера демонстративно сплюнула в сторону кровь и смело взглянула на эльфку, не скрывая своей злости.
— Эскель всех вас здесь перережет за то, что вы так обращаетесь со мной. Пусть только вернется. Я все ему расскажу! Как на духу! А после, когда найду твое бездыханное тело, то лично срежу с твоей башки эти гребаные длинные уши, стерва, — она зашипела на манер Мэйв.
— Думаешь, посадила мутанта на поводок? Наивная тупая девка! — криво усмехнулась та. — Думаешь, напугаешь меня каким-то там ведьмаком? Я убью тебя здесь и сейчас, а ему отдам твои отрубленные пальцы. Он даже доехать сюда не успеет.
— Это мы еще посмотрим.
— Живо говори, как ты сделала это? — резко сместившись с вектора угроз, громко спросила эльфка.
— Я не собираюсь открывать своих тайн, — хмыкнув, травница растянула губы в кривой улыбке, даже не обратив внимания на боль. Обмен взаимными угрозами каким-то немыслимым образом ее немного успокоил.
— Ты говорила, что не можешь черпать энергию. Как ты тогда провела ритуал? — немного поуспокоившись, заговорила Мэйв, понимая, что запугиванием тут ничего не добиться.
Негоже ей в таком возрасте спорить на повышенных тонах с какой-то человеческой соплячкой. Она и без того сможет все разузнать. Главное, подобрать правильные слова. Но те колебания все равно не давали ей покоя. Была небольшая догадка или даже некая параллель с тем, что эта чертовка каким-то образом научилась взаимодействовать с магической энергией, которая находилась в растениях, на манер Знающих. Но это, скорее, походило на бредни, не более. Сдавленно выдохнув, Мэйв уставилась в светло-зеленые глаза Деры.
Магия людей и эльфов всегда отличалась. У каждой были свои тонкости, которые никто из адептов не раскрывал. Да и не раскрыл бы даже под пытками. Такие вещи охранялись слишком ревностно, что людьми, что эльфами. Благо, что и те и другие никогда в эти самые тонкости друг к другу не лезли. Видать, из-за профессионального чувства такта. К тому же без должного единения с первостихией, пусть это и звучало весьма неоднозначно, такого не совершить. Все начинающие Знающие проходили через это путем медитаций, сеансов слияния и прочих вспомогательных процедур. Чародеи подобное даже не практиковали, так как просто не видели в этом смысла, а еще не обладали должным набором информации. Но дело ведь было не только в том, что человеческая девка прикоснулась к столь тонкой и специфической материи, но еще и в том, что какая-то загадочная чародейка-наставница, посмела ее подобному обучать.
— Корень мандрагоры, — выдохнула Дера, понимая, что и сама немного пришла в себя. Не окончательно, конечно, но тем не менее вцепиться в лицо эльфке она больше не хотела.
— Ты черпала энергию из него?
— Не совсем. Я просто взаимодействовала с ней. Я могу чувствовать ее, но очень слабо. Могу взаимодействовать с ней, но черпать или накапливать нет. Поэтому я не могу использовать заклинания, инвокации, проклятия и порчи.
— Я так и знала. В тебе есть определенный ген, ведь так?
— Так, — Дера сощурилась и с нескрываемым подозрением всмотрелась в блестящие глаза Мэйв.
— Только дефективный. Так?
— Я бы назвала его слабым, но не дефективным, — зачем-то решила уточнить травница.
— Я могу назвать всю тебя дефективной, а не только твой ген. Но дело тут не в этом. А в том, что, имея такую слабую предрасположенность, ты все же решила взяться за магию. И сделала это совершенно не отдавая себе отчета о последствиях.
Фредерика молча вздохнула, но взгляд не отвела. Наступила тишина. Они долго всматривались друг в друга, пока эльфка, наконец, не отпустила руку девушки и не сделала шаг назад.
— Вопиющее неуважение, — скрестив руки на груди, заключила она. — По-хорошему, я не должна позволять тебе использовать такие знания. Они не предназначены для людей.
— И почему же? Меня обучили этому на очень даже законных основаниях, — Дера также скрестила руки и исподлобья взглянула на Мэйв.
— Эта чародейка, что обучала тебя, была человеком?
— Да.