— Это неплохой повод быть осторожной.
— Ты не осторожна. Ты не желаешь признавать факты.
— Мы собираемся ругаться из-за этого прямо сейчас? Прямо сейчас?
Люк всплеснул руками с явным раздражением, жест послал ударную волну магии через комнату.
— Когда еще мы сможем поругаться по этому поводу, Линдси? Я думал, что мы с этим разобрались. Думал, что мне, наконец, удалось преодолеть ту стену, которую ты выстроила вокруг себя. Но, очевидно, нет. Поскольку ты хочешь поехать в Нью-Йорк, зная, что придется столкнуться с чем-то большим и опасным, в одиночку. Потому что ты не хочешь, чтобы я был там с тобой? Нет, — сказал он. — Нет, ты явно хочешь, чтобы я остался. Тебе даже в голову не приходит взять меня с собой.
— Речь не о тебе. Обо мне. — Я хлопнула рукой по груди. — Обо мне.
— Нет, — сказал он, печаль в его глазах заставила мой живот скрутиться. — Речь идет о нас. — Он посмотрел вниз, давление в комнате изменилось так быстро, что я практически отступила назад. — Я скажу Этану, что ты уезжаешь.
— Это не о нас, — я продолжала упорствовать, но опять же, мы оба знали, что я лгу.
— Прощай, Линдси, — сказал он. И затем повернулся и вышел из комнаты, оставив дверь приоткрытой.
Я заморгала, чтобы сдержать слезы, и выдохнула, чтобы собраться с духом. Не имело значения, что произошло здесь, с ним. Вернуться в Нью-Йорк и разобраться с делами — вот что имело значение.
Я присела, отодвинула коврик, который покрывал пол из твердых пород дерева, и потянула доску, которую ослабила много лет назад. В углублении я хранила несколько напоминаний из вампирской жизни, включая папку, содержащую информацию о Дэнни О'Хара и Гнездовье, районе, где он и Томми ДиЛукка правили балом. В Гнездовье было большое количество сверхъестественного населения, и согласно моему исследованию, оно не сильно изменилось за десятилетия. Будь то магия суперов или людской страх, Гнездовье и его жители были оставлены на произвол судьбы.
Район по-прежнему граничил с Грин Клэр, который, согласно государственным отчетам, все еще принадлежал "Уильяму Дэниэлу О'Хара". Не то, чтобы я ожидала, что О'Хара или кто-либо еще из Гнездовья будут искать меня после всех этих лет — они не знали, что я жива, в конце концов — но я была охранником Кадогана. Люк тренировал меня предвидеть и быть готовой, не смотря на то, что угроза была маловероятной.
Слезы снова нависли, я застегнула свою сумку и перекинула ремень через плечо. — Займись делом, — пробормотала я самой себе.
Я продолжала повторять эти слова по дороге вниз, к входной двери, по тротуару, и за воротами в ожидании такси.
Ни разу на самом деле я в них не поверила.
Огни — красные, белые, желтые, зеленые — размывались сквозь туман, когда такси мчалось в сторону аэропорта. Я немного опустила окно, чтобы почувствовать холодный ветер на своем лице. Это ничуть не уменьшало чувства вины за скандал или затянувшегося чувства, что я была неправа относительно всего этого, но что было сделано, то сделано.
И казалось, что между мной и Люком все кончено.
Я вытерла щеки, закрыла окно, и скрестила ноги. Я была вампиром Кадогана, модницей, бойцом. Женщиной, которая видела больше на протяжении десятилетий жизни, чем большинство людей видели за свою короткую жизнь. Я не нуждалась в надзирателе, или ком-то еще, кто утвердил бы мое существование.
И это то, что я продолжала твердить себе.
Я села на самолет — последний ночной вылет из Мидвея — закрылись двери, и я села на свое место в первом классе. За эти годы я скопила достаточно денег, чтобы позволить себе повышение класса обслуживания. Я проверила свою сумку, поскольку в ней было единственное оружие, которое я взяла с собой, небольшой кинжал, который будет идеально спрятан в сапоге.
Только половина мест в самолете была заполнена, пассажиры выглядели измученными и крепко спали, головы прижаты к окнам или к подголовникам откинутых сидений. Пока они спали, я смотрела в окно, сна ни в одном глазу и опечаленная. Я смотрела на темную землю, проносящуюся под нами, города, которые светились как янтарные схемы в темноте.
Аэропорт был пуст, когда мы приземлились, за исключением нескольких застрявших пассажиров и сотрудников магазинов, которые пополняли запас на следующий день полетов.
Я поймала такси и направилась в Гнездовье. Это была узкая, темная и выцветшая прямоугольная глушь около Ист-Ривер, так же близко, как и Нью-Йорк к Готэму. Такси высадило меня на зловеще выглядевшем углу, пар, поднимающийся из вентиляции метро, запах дыма и гниения зданий заполняли воздух.
Запах места также не очень изменился.
Было уже поздно, и солнце почти встало. Я должна была быть практически в бессознательном состоянии, и полностью уязвимой к солнечному свету, что означало, мне нужно найти место для отдыха.
Согласно интернету, ближайший отель был шестью домами далее. Он назывался Веллингтон Армс, и вывеска над дверью гласила: ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ ВСЕМ СУПЕРАМ.
Название отеля было намного царственнее, чем его интерьер. Вестибюль был маленьким и потертым, но чистым. Мужчина с обрезанными волосами и свинским лицом, которое могла любить только мать, сидел за потрепанной стойкой и смотрел хоккей по портативному телевизору с антенной, в три раза больше него.
На двери прозвенел колокольчик, когда я вошла, и он поднял глаза и осмотрел меня. — Добро пожаловать в Веллингтон Армс, — сказал он, его голос был гнусавым и с акцентом. — Где ваши самые безумные мечты сбываются. Могу я предложить номер для новобрачных?
Я подошла к стойке и бросила сумку на пол. — У вас есть номер для новобрачных?
— Разве мы не похожи на учреждение, в котором есть номер для новобрачных?
Его голос был плоским, совершенно саркастическим, и я улыбнулась впервые за несколько часов. — Не совсем. Это похоже на учреждение, в котором клопы размером с мою задницу.
Он приподнял бровь и оперся на стойку так, что можно было схватить за вышеупомянутую задницу. — Эх, ты слишком маленькая. Такое сравнение им сильно польстит. Я предполагаю, ты ищешь комнату, прежде чем взойдет солнце.
— Ты верно предполагаешь.
— Куколка-вамп, как ты не может себе позволить места получше?
— Такой куколке-вампу, как я не нужно место получше. Сколько?
— Сотня за номер. Сто пятьдесят, если хочешь хороший вид.
— Чего? — Я задумалась о дымящихся переулках и ржавеющих пожарных лестницах снаружи.
— Нашего эксцентричного района и живописных окрестностей. Только наличные.
К счастью, я получила немного в аэропорту. Я вытащила шесть двадцаток из кармана и положила на стойку. Его глаза расширились.
— Сотня за номер, — сказала я. — Двадцатка за твой освежающий подход к обслуживанию. Еще дам двадцатку, когда уеду за то, что ты меня никогда не видел.
Он фыркнул, но уже двигал трапециевидный брелок и медный ключ через стойку. — Ты не такая уж куколка, я могу подумать, что ты местная.
Я схватила ключ и убрала руку с наличных, которые он пихал в карман. — Ты слишком много думаешь, не видать тебе чаевых. Куда?
Он хмыкнул, наклонив голову в сторону темной прихожей слева от меня. Я подняла свою сумку и направилась в номер.
Как и офис, комната была потертой, но удивительно чистой. Пол был плиточным, мебель и обстановка из эры диско — много желтых, оранжевых и зеленых цветов, сплетенных в дикие цветочные узоры. Я задалась вопросом, выбрала ли эту обстановку миссис Веллингтон Армс, пока ее муж следил за стойкой регистрации. Если так, она, возможно, была вампиром, потому что цветочные занавески были выровнены и тщательно соединены вместе, чтобы не пропускать солнечный свет.
Я умылась, расчесала волосы и почистила зубы, но держала на готове одежду, на тот случай, если мой дневной сон будет прерван. Я защелкнула цепочку на двери и нашла в раковине два стакана, которыми надежно подперла дверь. Они не укрепят ее, но создадут достаточно шума, чтобы разбудить меня, если кто-то попытается открыть дверь.