Картер и Даскин уже были на полпути от цели, когда в дальнем конце коридора вдруг замерцал тусклый огонек. Свет чужого фонаря выхватил их мрака цветочный рисунок на обоях и контуры плинтуса. Кто-то вот-вот должен был появиться из-за угла. Братья замерли. Еще мгновение, и они окажутся на свету.
Картер отчаянно пытался решить, как быть. О том, чтобы успеть добежать до лестницы, нечего было и думать. Оставалось единственное: как можно скорее вернуться к одной из потайных дверей. Картер быстро повернул назад. При тусклом свете он разглядел панели. Две из них были резными, с изображениями фигурок медведей. От ближайшей Картера отделяло всего несколько футов. Он метнулся к ней и, на счастье, сразу же нашел секретный механизм. Им оказался подсвечник, приколоченный к стене. Картер крепко сжал его, думая о том, что устройство для открытия панели запросто может прятаться и за резным панно. Однако подсвечник без особых усилий со стороны Картера повернулся влево, и панель бесшумно скользнула в сторону. Картер шагнул в образовавшийся проем, Даскин шмыгнул туда за ним следом. Еще мгновение – и панель столь же беззвучно встала на место, а в ней оказался глазок.
Свет фонаря еще не успел как следует озарить ту часть коридора, которая предстала перед глазами Картера, когда он расслышал голоса анархистов.
– Хорошенькое дельце, – ворчал один из них. – Ничего себе конспирация: шатаемся тут с фонарем, ловим, стало быть, лазутчиков… А ведь выходит так, что мы им даем знать о своем приближении на каждом повороте. Самое милое дело!
– А спорить-то без толку, – вздохнул второй. – Ты бы знал, каково было во времена Войн в Желтых Комнатах. Это в пятьдесят восьмом. Я торчал в Даннершоте, когда тигры нагрянули. Там, я тебе доложу, довелось такого страху натерпеться, что до сих пор, как вспомнишь, так мороз по коже. Кругом коридоры перепутанные, факелы дымят, а из темноты эти здоровенные кошки выпрыгивают. Тогда не Полицейский командовал. Командуй он – такое бы вряд ли приключилось. Он-то смекалистый, заранее бы все подрассчитал.
Свет фонаря ярко озарил все поле зрения. Мимо глазка прошествовали двое анархистов-патрульных.
– Ты мне этими своими байками про войну голову не морочь, – буркнул первый. – Жду не дождусь, когда мы сменимся да отсидимся в темноте, чтоб на нас никто не напал.
Шаги удалились влево и вскоре стихли, а с ними – и голоса. Когда света фонаря патрульных не стало видно, Картер открыл потайную панель.
– Очень вовремя сообразил, – благодарно прошептал Даскин.
– Знаешь, карта Дома настолько крепко во мне засела, что я чувствую, где потайные ходы даже тогда, когда не думаю о них, – объяснил Картер. – А теперь нам бы лучше поспешить. Вот-вот могут пройти дозорные, которые сменят этих двоих.
Удостоверившись, что в коридоре – ни души, братья поспешили к лестнице. Лестница оказалась узкой – такими, как правило, для перемещения по дому пользовались слуги. Ее тоже предстояло преодолеть в темноте, а ступени, как назло, откликались на каждый шаг тоскливым скрипом. Ступая как можно более осторожно, братья миновали два пролета. На площадке висела большая пустая рама для картины.
Картер обнаружил справа секретный рычажок. Задвижка сработала как раз в то мгновение, когда в дальнем конце коридора показался отсвет фонаря. Но задолго до того, как их могли заметить, братья уже оказались по ту сторону потайной двери, в лабиринте Извилин.
Отойдя подальше, они зажгли фонарь и, изможденные, опустились на пол.
– Вот это было испытаньице, – выдохнул Даскин.
– Согласен, – устало кивнул Картер. – Прими мои поздравления.
– Взаимно.
Они усмехнулись и пожали друг другу руки. Потом перекусили черствыми бисквитами и солониной, но с таким аппетитом, словно то был их победный пир. Картер даже на время позабыл о Комнате Ужасов. С новыми силами они тронулись в путь и два часа без отдыха шагали по Извилинам, время от времени останавливаясь у попадавшихся по дороге глазков. Похоже, анархисты повсюду разместили свои посты.
Через некоторое время на пути им опять попалась лестница из нескольких пролетов, которая вела вниз, к пустой комнатке, целую стену в которой занимал выложенный кирпичом камин. Картер быстро отыскал глазок и, убедившись, что за стеной никого нет, приподнял длинный рычаг на уровне пола. Камин выехал вперед, а за ним открылся выход в серую дымку, застилавшую Длинный Коридор.
По другую сторону также располагался камин, какие встречались в коридоре через равные промежутки. Камин мгновенно отодвинулся назад и закрыл потайной ход, как только повернулся вокруг своей оси стоявший на полке мраморный бюстик некоего вельможи в замысловатом парике. На подставке красовалась надпись: «Аттамаус, главный палач Коммориома».
Как обычно, в этой части Длинного Коридора клубился туман, его клочья заслоняли свет, струившийся с потолка. Серые стены, серый ковер, казалось, излучали серую тишину, которая пропитывала коридор. Даже голоса братьев зазвучали приглушенно, словно перед ними простиралась болотистая топь.
– Пойдем налево, – сказал Картер. – Нужно спешить, чтобы нас не заметили.
Коридор едва заметно изгибался. Братья пошли вперед. Даскин сжимал револьвер, Картер – рукоятку Меча-Молнии. Но не успели они пройти и двух сотен ярдов, как услышали голоса. Кто-то шел им навстречу. Картер и Даскин быстро переглянулись и, поспешно отступив, спрятались за камин, замеченный ими раньше. Только они успели ретироваться, как мимо камина прошагали двое торговцев, толкавших тяжело нагруженную тележку. Настроение у торговцев было превеселое – они напропалую сплетничали о последних событиях в Доме. Как только скрип колес тележки стих вдали, братья вернулись в коридор.
– Хотя бы не анархисты, и на том спасибо, – облегченно вздохнул Даскин.
– Это верно, но мне все равно не хотелось бы, чтобы нас хоть кто-то заметил. Кто знает, мало ли у анархистов сообщников?
До конца перехода они добрались без происшествий – собственно, пройти-то оставалось всего несколько сот ярдов, а затем дверной проем вывел братьев к белокаменной лестнице, поднявшись по которой, они попали в новый коридор. Здесь на стене висела чудесная картина, изображавшая сцену покорения красавицы Зеновы джинном Каледом. За картиной пряталось отверстие очередного потайного хода. Картер легко нашел секретный механизм.
Этот проход, освещенный полупрозрачными потолочными окнами, был шире тех, по которым Картер и Даскин пробирались раньше. По идее, дневной свет должен был бы приободрить Картера, но его охватили самые неприятные предчувствия. До Комнаты Ужасов отсюда было совсем не далеко. Но страшила его не только эта мысль. Он понимал, что лестницу, спускавшуюся к проклятой комнате, надежно стерегут, и пока не представлял, как им удастся проскочить мимо дозорных. К тому же Картер намеревался до этой лестницы попрощаться с младшим братом, что еще сильнее удручало его.
Примерно через час странствия по коридору начало смеркаться. Картер решил устроить привал. Он и устал порядком, и идти дальше страшился. Темнело. Братья в молчании поели, фонарь зажигать не стали и сразу улеглись спать. Невзирая на дикую усталость, Картер снова спал чутко и тревожно, видел непонятные сны. Казалось, эта ночь длится вечно. Проснулись с первыми лучами солнца, в которых тут же заплясали стайки моли, вертевшиеся под стать далеким галактикам. Угрюмо, без аппетита позавтракали. Уныние, охватившее Картера, передалось и Даскину. Без слов встали и тронулись в путь.
Примерно через полчаса коридор вывел их к дверному проему, за которым тянулось несколько смежных комнат со стенами, выкрашенными грязно-коричневой краской. Окна закрывали малахитово-зеленые шторы, на полу лежали вытоптанные ковры. Обставлены все комнаты до одной были каким-то чудовищным мебельным ассорти. Окурки сигар в пепельницах и недопитые стаканы с виски говорили о том, что комнаты обитаемы.