— Это у меня камень вывернулся, — признался Колюха, — а одному не поправить было.
— А мы на что? — вскинулся Егор.
— Вы при деле были, да разве повернешь этакого черта, когда он в яму бухнулся?
Леха сидел теперь вместе с плотниками и старательно поправлял топор бруском. Точил он его долго, даже тогда, когда все вновь принялись за работу. Топор был остер. При каждом прикосновенье пальцем жало его тонко пело, как струна на ветру. Очень хотелось Лехе тоже пройти этим топором вдоль какого-нибудь делового бревна — оттесать сторону или вынуть паз, но он опасался двух дел сразу: спросить у Егора и испортить. Наконец Леха сумел подойти к старику и спросил, уловив удобную минуту:
— Дедко Егор, может, еще надо моху-то.
— А ты как думал?
— Никак.
— Вот и видать, что никак! Да разве хватит одного мешка на пятнадцать венцов, а?
— Так я еще принесу, — сказал Леха и тут же хотел спросить, можно ли потом поработать, но постеснялся своей хитрости. Молча взял мешок и пошел на болото.
Когда он принес второй мешок и высыпал его, то сразу отправился за третьим. Когда высыпал третий, куча мха поднялась еще выше. Плотники по-прежнему одобрительно крякали, но Егор молчал; Леха подождал немного и снова отправился за просеку, считая, что это уже будет лишний мешок. Возвращался он уже заметно утомленным. Он согнулся и вяло переступал, путаясь ботинками в сухом вереске. Этот мешок он высыпал медленно, сопя и покряхтывая. Он ждал, что скажет угрюмый старик, но Егор работал, будто не видел. «Мало, что ли? — подумал Леха. — Ладно, схожу в последний раз». Идти уже не хотелось. Потянулись скучные мысли о доме, о несчастье в нем… Не терпелось узнать, рассчитались ли солдаты за ущерб, но он прогнал от себя эти мысли. Пошел на болото.
— Киношник! — вдруг окликнул его Егор.
Леха остановился.
— Хватит, говорю!.. — тут он запнулся и добавил неожиданно для Лехи: — Спасибо, говорю…
Плотники переглянулись и подмигнули Лехе.
После обеда, когда на срубе лежали уже три венца, Леху допустили с топором к бревнам.
— Ты смотри, Алеха, — наставлял Егор. — Плотницкое дело — хорошее дело. Я с топором-то всю жизнь прожил и не охнул, а всякого-всего бывало. Ясно?
Леха кивал, и это нравилось Егору.
— Я с топором-то в твои годы начал, а то и поменьше, пожалуй, был. Я с ним царя пережил, волю пережил, колхоз пережил, а вот сейчас в совхозе работаю. И везде зван был как раньше, так и теперь. А спрошу тебя: почему?
Дядька прислушался к разговору и тоже вставил слово:
— Верно, Егор, говоришь. А почему — это ясно: дело знаешь.
— Ха! Попал пальцем в небо! — обернулся Егор, не выпуская топора из руки. — Видывал я знатоков-то! Не хуже меня были, а то, пожалуй, еще и получше, а зовут, глядишь, опять меня, да и платили больше, чем им. Опять спрашиваю: почему?
Тут остановились все.
— А вот почему! — указал он на неправильно врытый камень. — Потому что никогда так я не делывал людям! А ты не прячься, Колюха, не прячься! Я во всякое время десять раз лучше переделаю, если чего не так, а сделаю, как следует быть! И уголок у дома выведу, хоть стреляй, не хвастую… Вот Аркашка знает.
— Да знаем! — тотчас ответил дядя.
— Зато мимо своих домов идешь — хозяин в морду не плюнет. Наоборот: зайди, говорит! Уважь, говорит. Я на гвозди рамы никогда не саживал, не то что сейчас плотники — тьфу!
— Верно, — подтвердил рыжий. — Это все дачники испортили руки у плотников. Они, они, дачники!
— Сам ты испортился! — отрезал Егор, никогда не соглашавшийся в таких спорах.
— Дачники, дачники! — настаивал рыжий. — Как попер в наши края дачник с толстым карманом, вот плотник и стал портиться. А раньше этого не было, и плотники были хорошие.
— Верно, верно! — поддержал Колюха. Он согнулся и смотрел из-под тощей руки рыжего, будто выглядывал из подворотни. — Я помню, мы на станции дом рубили одному дачнику, так он нам по сто рублей за бревно платил да еще кормил. Чего не работать! Только и было — подгонял поскорей. Ну мы — тяп-ляп, тяп-ляп — где криво, где косо, а потом денежки в карман да и тягу в деревню.
— Вот совести-то и не было у вас! — заметил Егор, ткнув в Колюху длинным пальцем, словно припирал его к стене.
— Так он сам нас подгонял!
— А вы и рады?
— А чего же?
— А того же! Раз видите, что человек не понимает в этом деле — объясни ему, посоветуй, но сделай по-людски, ведь деньги берете, а не листья из лесу.