Следующего звука Роджерс не ожидал: заскрипел, отпирая замок, тяжелый железный ключ.
За дверью оказалась темнота. Никто не стоял за ней, дверной проем просто «приглашал» войти. Что Билл и сделал, правда, с долей опаски.
Он даже вздрогнул от внезапно обрушившейся на него прохлады вкупе с накатившим паническим страхом. Зачем он сюда вошел? Вдруг незнакомец сейчас захлопнет дверь и убьет его? Билл много видел таких передач по ящику, и все они заканчивались не слишком хорошо для незадачливого домовладельца.
Все его страхи мигом рассеялись, когда он увидел стоявшего позади двери юношу.
Свет, проникающий из коридора и наполовину занавешенного окна, позволил Роджерсу наконец-то рассмотреть постояльца. В прошлый раз он мало что запомнил – незнакомец тщательно замаскировался. Бейсболка, темные очки, куртка с поднятым воротником – вот и все, что сказал бы Билл, попроси его кто-нибудь описать внешность Фирса.
Теперь же Билл видел, что постояльцу не больше двадцати пяти. У него были длинные черные волосы, спадавшие блестящей волной ниже талии. Его можно было бы принять за индейца, если бы не ужасно бледная кожа и худое лицо, на котором горели лишь два сапфира – его глаза весело изучали Билла и, казалось, видели его насквозь.
- Э-э-э… Здравствуйте, мистер Фирс, – Билл неуверенно протянул ладонь.
К его удивлению, юноша тут же схватил ее и принялся энергично трясти.
- Здравствуйте, здравствуйте, – приговаривал он. – Хорошо, что вы решили ко мне заглянуть. Никто не хочет оценить мои работы…
- Ваши работы? – словно во сне пробормотал домовладелец.
- Да вот же они! – воскликнул Фирс, отпуская руку Билла и бросаясь к стене.
Роджерс обернулся. В полумраке комнаты, лишенной какой-либо мебели, кроме кушетки и шаткого стула (все остальное было вынесено по распоряжению постояльца), виднелись какие-то большие прямоугольные предметы, укутанные в белую ткань.
Так вот оно что, подумал Роджерс.
- Вы художник, – облегченно выдохнул он. Что ж, это многое объясняет. Творческие натуры вообще люди странные, их хлебом не корми, дай почудить. Знавал Билл одного такого поэта, так он, бывало, запрется в комнате, и никакими уговорами его оттуда не вытащишь, хоть принцесса Диана с того света явись.
- Да! Именно художник! – горячо поддержал его Фирс, словно раньше знать не знал этого слова.
- И что вы рисуете? – больше для проформы, чем из любопытства спросил Билл.
И тут же пожалел об этом. Постоялец принялся за пространную лекцию о различных направлениях живописи, сыпля незнакомыми словами, как из рога изобилия.
Билл тяжело обмахнулся платком и за неимением лучшего расположился на кушетке, отодвинув в сторону пахнущее чем-то неприятным одеяло.
- Мистер Фирс, это все, конечно, интересно, но что именно вы рисуете?
- Можно просто Ирри, – махнул рукой Фирс, подходя к одной из картин и берясь за ткань. – Я рисую… – тут он выдержал театральную паузу, будто собирался открыть величайшую тайну века. – …страх.
Должно быть, он ожидал, что это заявление шокирует Билла, но ошибся. Тот только моргнул и переспросил:
- Страх? В смысле, страхи людей?
- Вроде того, – Фирс, казалось, был разочарован.
- Вы имеете в виду высотные дома, пауков и…
- Да нет же! – глаза Фирса вновь заблестели. – Вы меня не поняли. Страхи людей не сводятся к банальным вещам, которых можно или нужно бояться. Страх – это наше подсознательное желание держаться подальше от того, что может нам понравиться. Почему человек боится высоты? Не потому, что может упасть и разбиться, о нет! У него холодеют руки и ноги, когда он заглядывает через край карниза. Но он думает: а каково это? Ощутить краткий миг полета… И он боится именно этого желания, а не падения, потому что знает – за это мгновение он поплатится жизнью.
- А как же пауки? – выдавил смущенный Билл – эта речь сбила его с толку. – Далеко не все они ядовиты, но тем не менее люди их боятся.
- Пауки… – Фирс задумался. – Взгляните-ка сюда.
Он сдернул покрывало с картины.
Билла передернуло от отвращения. На картине был изображен жирный черный паук, оплетающий своими мерзкими волосатыми лапками руку молодой девушки. На ее лице застыла нечеловеческая мука, неприкрытый ужас и физическая боль. Паук вонзал длинные, как у саблезубого тигра, клыки ей в плечо и… ухмылялся. Билл ясно видел улыбку на его черной морде.
- Но ведь такого не бывает, – спотыкаясь, пробормотал он. – Даже самые крупные пауки не…