— Вкусно пахнет, — говорю я, останавливаясь возле него, и наблюдаю, как он перемешивает омлет с помидорами и шпинатом.
— Голодна?
— Умираю от голода, — отвечаю я, прежде чем он наклоняется и страстно целует меня, проникая языком в мой рот. Он не прекращает трахать мой рот, пока не начинает пахнуть подгоревшими яйцами.
— Черт, — говорит он, убирая сковородку с плиты. Это вызывает у меня смех. Затем я отстраняюсь и начинаю открывать шкафчик за шкафчиком. — Что ищешь?
— Кружку.
Он подходит к одному из шкафов, открывает дверку и достает мне кружку, говоря:
— Кофе в кофейнике.
— Спасибо, но по утрам я предпочитаю чай.
Он улыбается и включает чайник. Пока я жду, когда он закипит, замечаю сумочку, которую оставила в коридоре на столике, и, вытаскивая телефон, вижу два пропущенных вызова от Беннетта. Когда я считаю время, понимаю, что у него примерно восемь вечера. Для меня нехарактерно пропускать его звонки, но с этим новым поворотом событий, мой разум где-то витает.
Понимая, что мне надо позвонить ему, я возвращаюсь на кухню с телефоном в руке.
— Мне надо позвонить. Не возражаешь, если я отлучусь? — осторожно спрашиваю я, боясь нарушить наше спокойствие.
— Конечно. Мой кабинет — следующая дверь по коридору, — тут же отвечает он, показывая в сторону своей спальни.
— Спасибо, я ненадолго.
Вхожу в его кабинет. Он почти такой же большой, как спальня, с огромными книжными полками из дерева, которые выстроены у стены и достают до потолка. Его стол стоит посреди комнаты. Величественная часть красного дерева сопровождается кожаным креслом. Я не сажусь за его стол, вместо этого направляюсь к кожаному дивану, который стоит около книжных полок, и сажусь на него. Я вдыхаю мускусный запах кожи и осматриваюсь. Все в этой комнате пропитано мужественностью Деклана.
Я быстро нажимаю на экран телефона и звоню Беннетту. Он тут же поднимает трубку со словами:
— Дорогая, я волновался.
— Прости. Мой телефон лежал в сумке на беззвучном режиме.
— Что делала все утро?
— Работала над статьей, — лгу я. — Я заперлась в кабинете и потеряла счет времени. Прости, я пропустила твои звонки и заставила волноваться.
— Не надо извиняться. Все в порядке. Я просто скучаю по тебе, вот и все, — говорит он нежно, даже не подвергая сомнению мои слова. Осознание того, как легко я дурачу обоих мужчин, вызывает у меня улыбку, и я возвращаю ему его нежность. — Я тоже скучаю по тебе. Расскажи мне, как прошел твой день.
— Я должен был уволить пару мужчин из проекта. Это было трудно.
— Что произошло?
— Подрядчики не входили в крайние сроки из-за оплошностей в технических требованиях, и еще разная куча проблем, которые я не хочу обсуждать, — объясняет он, в его голосе отчетливо слышно расстройство и усталость.
— Жаль, что я не с тобой. И сожалею, что у тебя был такой сложный день. Я могу сделать что-нибудь отсюда, чтобы помочь тебе?
— Просто скажи, как сильно ты любишь меня.
— Беннетт, — говорю я, позволяя его имени повиснуть между нами.
— Что, милая? — тихо произносит он.
— Я скучаю по тебе и очень сильно люблю. Просто не переношу, когда тебя нет рядом. И... — я замолкаю, когда понимаю, что в дверном проеме стоит Деклан. Его убийственный взгляд пронзает меня через комнату, так что я даже сажусь прямее на диване. Он без сомнения сердит, но я разыграю и эту карту. Для одного мужчины я любящая и преданная жена. Для другого — несчастная женщина, которая находится в ловушке, замужем за жестоким и влиятельным мужчиной.
Беннетт возвращает меня к реальности, спрашивая:
— И что, дорогая?
Сохраняя зрительный контакт с Декланом, я отвечаю мужу:
— И мне так одиноко, — для Деклана мои слова звучат неприятно, я наблюдаю, как он стискивает челюсть.
— Мне тоже, — отвечает он, а я опускаю голову, чтобы избежать угрюмого вида Деклана.
Мне срочно нужно закончить звонок, пока Деклан совсем не вышел из себя, поэтому я говорю:
— Милый, мы можем поговорить позже?
— Да, без проблем. Я уже в машине с Болдуином. Мы направляемся на встречу по поводу проекта и заодно поужинаем с одним из архитекторов.
— Хорошо. Надеюсь, ты приятно проведешь вечер. Я позвоню тебе перед сном.
— Я люблю тебя.
Я возвращаю ему его же слова с по-прежнему опущенной головой:
— Я тоже люблю тебя, Беннетт.
Когда я кладу трубку, медленно поднимаю взгляд и вижу, что Деклан уже направляется ко мне. Он останавливается возле меня, я смотрю на него, но он не садится, он просто источает свою мощь, смотря на меня сверху вниз с все еще стиснутой челюстью.
— Дек...
— Молчи, — выплевывает он, перебивая меня, но я не слушаюсь его приказа, когда тихо заявляю:
— Он всё еще мой муж.
— А эти слова, что ты сказала ему?
— Это просто слова, — шепчу я, подделывая дрожь в голосе.
— Ты скучаешь по нему? — спрашивает он, по-прежнему резким тоном.
— Нет.
— Любишь его?
— Нет.
— Тебе одиноко?
— Нет, — решительно говорю я.
Его напряжение прекрасно заметно, поскольку он стоит, не двигаясь, пока время проходит в тишине. Наконец, он нарушает ее, произнося грубым голосом:
— Я хочу наказать тебя за то, что позвонила этому ублюдку из моего дома, но...
Он затихает, закрывая глаза и выдыхая через нос, пока его губы плотно сжаты вместе. Я не тороплю его, и затем он медленно качает головой и опускается передо мной на колени. Он хватается руками за мои бедра и кладет голову на мои колени, прежде чем поднимает на меня взгляд, но он не смотрит мне в глаза, он смотрит на мои синяки.
Я открываю рот, чтобы заговорить, но он делает то же самое, поэтому я позволяю ему высказаться первым.
— Ты понятия не имеешь, как мне сложно держать себя под контролем, понимая, что происходит. И затем найти тебя здесь, разговаривающей с ним... Я хочу вмазать кулаком по гребаной стене. — Он поднимает руку и кладет ладонь на мою щеку. — Но потом я смотрю на это, — говорит он, намекая на синяки, — и боюсь напугать тебя.
— Меня не так-то просто напугать, — выдыхаю я.
— Думаю, тут ты обманываешь. Я думаю, ты хочешь, чтобы я поверил в это. Возможно, ты и сама хочешь в это верить, но это все обман. Просто ты... пытаешься убедить сама себя.
Я с трудом сглатываю, нервничая, поскольку даже через всю мою фигню, он, кажется, может читать меня как открытую книгу. Насколько сильно я бы хотела отрицать его слова, если копнуть достаточно глубоко, полагаю, есть доля правды в том, как он видит меня. Я ненавижу это в нем.
— Я хочу тебя, — заявляет он, как ни в чем не бывало, и я киваю. — Я не могу отключить свои чувства, несмотря на то, что часть меня хочет этого, потому что я понимаю, что не могу получить тебя, но все равно хочу. Я хочу заполучить тебя. Я хочу, чтобы ты была моей. Я хочу обладать тобой.
Закрывая глаза, я прислоняю свой лоб к его лбу, наклоняясь вперед. Деклан держит меня и добавляет:
— Я хочу всю тебя, и меня чертовски ранит осознание того, что я не могу получить тебя. Но я не хочу расставаться с тобой.
— Я не знаю, что делать, потому...
— Что, малышка?
Я немного отстраняюсь, чтобы посмотреть на него и объясняю:
— Есть причина нашей быстрой женитьбы. Тогда я не замечала этого... но вскоре после свадьбы я увидела его одержимость мной, — я вырываю из себя эмоции, ощущая, как сжимается горло. Я натянуто произношу: — Он никогда не отпустит меня от себя. И если узнает о тебе, он разрушит тебя. Он достаточно влиятельный для этого.
— Позволь ему разрушить меня.
— Но есть еще и я, — запинаясь, говорю я.
Он осторожно вглядывается в мои глаза, и я подавляю всхлип, когда он спрашивает:
— Чего ты боишься?