— Белкина убило, убило Белкина! — сказал Кошкин и взял его за рукав. — И домика того нет...
«Сорок осталось», — подумал про себя Кукубенко, а вслух сказал:
— А видишь ты вон ту пушку, щоб она сказылась? Иди за Белкина, с ними расчет сделай. Только аккуратно, смол ри!
Кошкин мотнул головой и пополз вперед.
Потом и сам Кукубенко, все беспокоясь за Чекунова. продвинулся вперед, и мины стали рваться сзади него. Че кунов был на месте.
— Давай вдарим, Кукубенко! — сказал он. — Терпежу нету. Уж разом ко всем чертям!
— Будешь выполнять, товарищ Чекунов! — строго сказал Кукубенко. — Разрешения не даю. Заходь аж за тот вон дом, открывай огонь и вертайся обратно.
Теперь фашисты были окружены с трех сторон. Они снова валом повалили на дорогу и снова откатились назад к белому дому. Фахрутдинов стрелял удивительно вовремя.
— Ну, як ты, Фахрутдинов? — спросил Кукубенко.
Фахрутдинов только кивнул головой.
Уже поднимался поздний зимний рассвет, когда командир дивизии, молодой генерал в белом полушубке, приехал на командный пункт полка, на высоту, откуда был виден и город в утреннем тумане и вся позиция с севера и северо-запада.
— Ну, как с северо-западной? — нетерпеливо спросил генерал. Он не спал ночь, но ему досадно было, как всегда, что он одновременно не мог быть везде.
— Капитан Пучков, товарищ генерал. Вот он, — сказал командир полка, — сам доложит.
— Разрешите доложить, товарищ генерал! — сказал Пучков, вытянувшись и отдавая приветствие забинтованной рукой. Веселые усики его поседели от густо насевшего инея, и через всю гладкую щеку шла багровая широкая полоса. — Задача выполнена, опорный пункт противника ликвидируется.
Генерал посмотрел туда, куда показал рукой Пучков. В сильный артиллерийский бинокль были ясно видны дорога, сваленные в кучу сани, лошади, рухнувший домик — весь беспорядок боя, и дальше, направо между делениями и цифрами на стекле, — три фигуры. Три человека с винтовками в руках бежали к большому белому дому.
— А это кто там болтается? — спросил генерал. — Ваши люди, что ли?
Пучков посмотрел в свой бинокль. Он был не так силен, и капитан не мог узнать, кто этот маленький — один из близнецов или отчаянный Чекунов.
— Разрешите доложить, товарищ генерал-майор. Взвод Кукубенко идет в атаку на белый дом.
— Кто поддерживает? — спросил генерал.
— Гвардейская честь, товарищ генерал-майор, — быть взводом до последнего.
Генерал смотрел в бинокль, больше ничего не спрашивая. Он знал, что такое гвардейская честь.
Последний опорный пункт неприятеля был взят на его глазах. Часть входила в город с четырех сторон.