…. Боец открыл глаза и не сразу понял, где находится. Белый потолок, воздух пропитан карболкой и какими-то ему неизвестными запахами.
– Как твоя фамилия, боец? – спросил его светловолосый мужчина в набросанном на плечи халате, под которым виднелась черная немецкая форма.
– Фомин, – тихо ответил боец.
– Ты из отряда лейтенанта Никитина?
Он, молча, кивнул головой. На лице немца появилась радостная улыбка.
– Господин гауптштурмфюрер, больной очень слаб, ему сложно отвечать на ваши вопросы, – произнес другой мужчина на немецком языке. – Я боюсь за последствия от вашей беседы.
– Запомните, Гюнтер, этот раненный должен выжить. От этого зависит ваше будущее. Это вам понятно?
– Я – не Бог, господин гауптштурмфюрер…
– Так станьте им, ради своего будущего.
Офицер резко развернулся и вышел из палаты госпиталя.
***
С большим трудом они кое-как добрались до переправы. Никитин и Маркелов залегли в прибрежных кустах и стали изучать систему охраны моста.
– Марелов! Посмотри влево, ты видишь, там за кустами стоят два бронетранспортера и около десятка мотоциклов.
– А справа – пулеметная точка, – подсказал ему младший лейтенант.
С берега потянуло запахом каши. Лейтенант сглотнул слюну, вспомнив, что пятнадцать дней не ел горячей пищи. Повернувшись лицом к Маркелову, он тихо спросил его
– Что скажешь? Соображения есть?
– Есть, – коротко ответил младший лейтенант. – У нас есть автомашина, это раз. Днем появляться у моста нельзя, нас моментально немцы расстреляют из пулеметов. Если прорываться, то нужно это делать только ночью. У нас в машине десять килограммов тола. Ворвемся на мост и взорвем машину. Как ты на это смотришь, лейтенант?
– А что, неплохо, – ответил Никитин. – Можно попробовать. Вот только у меня вопрос, кто поведет машину, ведь это – верная смерть? Здесь нужен доброволец. Нужно переговорить, посылать на верную смерть человека, я не могу.
– Лейтенант! Идет война, посмотри, сколько погибло и еще сколько погибнет!
– Все равно, не могу, Маркелов. Одно дело – бой, здесь – другое дело.
– Тогда решай сам, командир. Я сейчас выставлю охранение, пусть посмотрят за мостом и дорогой.
– Хорошо, действуй.
Маркелов развернулся и направился к кучке бойцов, которая стояла около машины, ожидая командирского решения.
– Хамидуллин и ты, Гаврилов, в дозор, остальным отдыхать.
Выслушав приказ, бойцы разошлись в разные стороны.
Никитин подошел к Ольге.
– Оля! У тебя гражданская одежда осталась? – поинтересовался он у нее. – Тебе нужно переодеться.
– Да, – ответила девушка. – Хорошо, товарищ лейтенант.
– Мы ночью попытаемся прорваться через мост, – произнес Никитин. – Это очень опасно и я думаю, что не все мы переберемся на тот берег. Я тебе посоветовал бы самостоятельно попытаться перебраться на тот берег. Думаю, что это безопаснее для тебя…
– Извините меня, товарищ лейтенант, но переодеваться я не буду. Я – такой же боец, как и все.
– Какой ты боец? Ты – девушка, которая должна передать инвентаризационные ведомости. Никто тебя не представлял мне, как бойца. Да, ты стреляешь хорошо, но это на войне – не главное. Главное – выполнить приказ. А приказ у тебя такой, доставить документы.
Никитин пристально посмотрел на нее и понял, что уговаривать ее бесполезно, она уже все решила.
– Держись рядом со мной, задачу усвоила? И еще, вот возьми портфель, там документ. Передаешь, если что… ну, ты поняла.
–Да…. А что в внутри?
– Папка. Еще вопросы есть?
– Никак нет, товарищ лейтенант.
– Тогда свободна. Держись рядом со мной….
– Товарищ лейтенант! У меня не вопрос, а предложение. Почему бы вам не переодеться? Что вы здесь сверкаете синими галифе и фуражкой? Мы все знаем кто вы, а посторонним это знать не обязательно.
– Ты что, Лаврова? Это ты серьезно?
– Серьезнее не бывает. Я уже достала для вас гимнастерку, галифе и пилотку.
– Что подумают обо мне мои подчиненные? Мне офицеру не подобает ходить в форме бойца.
Лицо Лавровой вспыхнуло.
– Это – не трусость, это – лишь военная хитрость, товарищ лейтенант.
– Хорошо, Оля, но прятать или зарывать ее я не буду. Все документы я тоже уничтожать не буду.
– Вот и хорошо. Сейчас я принесу вам одежду.
Никитин развернулся и направился к Маркелову.
***
К Никитину подошел Клим. Он присел рядом и, взглянув на командира, отрапортовал:
– Товарищ лейтенант, машина готова – взрывчатка уложена.
– Иди, отдыхай, Клим, – предложил ему Никитин. – Скоро стемнеет.