– Спасибо, Оля… – с трудом переводя дыхание, тихо произнес лейтенант. – Скажи, если бы я не упал на землю?
– Тогда бы ты тоже погиб, – ответила Ольга. – Ты не мог попасть в руки к немцам. Это – приказ.
Этот ответ буквально шокировал Никитина. Он приподнялся с земли и посмотрел на девушку.
– Ты это серьезно? – спросил он ее.
– Шутка, Никитин, – ответила она и улыбнулась, заметив, как по лицу лейтенанта пробежала едва заметная тень разочарования.
***
– Лаврова! – обратился Никитин к девушке по фамилии. – Расскажи, как ты пришла в ОГПУ-НКВД?
– Зачем это тебе, лейтенант, – с явной неохотой ответила Ольга. – Была девчонкой, осталась сиротой. Отца и мамку повесили белые. Отец пустил под откос воинский эшелон, а мать плюнула в лицо офицеру, когда дома они проводили обыск. Я в этот момент была у соседей и это, наверное, спасло мне жизнь.
Она замолчала и посмотрела на Никитина.
– Затем работала в Иностранном отделе ОГПУ. Похоже, работала не хуже других, была награждена именным оружием. Несколько раз была за границей….
– И как там? – спросил ее лейтенант.
– Трудно сказать, – уйдя от прямого ответа, произнесла Ольга. – Живут люди.
– Скажи, где так научилась стрелять? – поинтересовался у нее Никитин.
– На войне. Воевала сначала в Испании, затем на Финской. Учителя хорошие были.
Никитин свернул цигарку, но прикуривать, почему-то не стал. Молчание затягивалось.
– Скажи, ты, правда, хотела застрелить меня? – неожиданно для Лавровой спросил ее лейтенант.
– Почему ты меня об этом спрашиваешь? – выдержав паузу, спросила его Ольга. – Да, был такой приказ, если немцы захватят конвой, я должна была уничтожить тебя и Маркелова.
– Вон оно как, – ухмыльнулся Никитин. – Выходит, эти камни, что мы везли, были дороже, чем наши жизни.
Они замолчали. Каждый думал о чем-то своем. Лес тихо шумел кронами сосен.
«Тебе повезло, Никитин. Лежал бы ты сейчас вот под такой сосной и вороны бы с удовольствием терзали бы твое тело, – подумал лейтенант. – Кто бы мог подумать, что вот эта красивая девушка-смерть всегда была рядом с тобой».
Легкий ветерок трепал светлые волосы Ольги, которые выбились из-под ее платка.
«Как в этой девушке могут уживаться две сущности: красота и жестокость», – снова подумал Никитин, глядя на нее.
– Лаврова! Вы замужем?
– Сейчас уже нет, – ответила Ольга, повернувшись к нему. – Муж был арестован в 1937 году. Ты сам, наверное, помнишь, что творилось тогда в НКВД. Его обвинили в участии в заговоре против Сталина. Я чудом осталась на свободе, но пережить пришлось многое.
Она замолчала. Ее глаза наполнились слезами, но она быстро взяла себя в руки.
– Его расстреляли через две недели после ареста….
Никитин выдержал паузу и задал ей вопрос.
– Оля! Почему ты им служишь?
Лицо Ольги моментально поменялось. Черты вновь приобрели решимость и непоколебимость.
– Провоцируешь, лейтенант, – произнесла она, поднимаясь с земли. – Не нужно, я верна партии и товарищу Сталину. Нужно идти….
***
Старший лейтенант Сергей Воронин, командир полковой разведгруппы, замер на месте. Он был небольшого роста с раскосыми монгольскими глазами, широк в плечах, что делало его похожим на большой платяной шкаф. Большие сильные руки крепко сжимали в руках немецкий автомат. Большой опыт охотника заставил его насторожиться. Там, в метрах пятидесяти от его группы, среди густого орешника что-то скрывалось. Что именно, он не знал, и это заставило его лечь на землю.
– Каримов! – подозвал к себе сержанта Воронин. – Вон видишь те кусты?
Старший лейтенант рукой указал ему на орешник. Тот, молча, кивнул в ответ.
– Возьми двух человек, обойдите их слева. Посмотри, что там.
Пока группа Каримова обходила кусты, Воронин с напряжением вглядывался в зелень, стараясь разглядеть среди всей этой зелени притаившегося врага. Разведчикам не везло с самого начала рейда. При переходе линии фронта подорвался на мине один из разведчиков. Это вызвало большой переполох у немцев. Они более часа швыряли в небо гроздья ракет и стреляли по каждому бугорку. Все это заставило разведчиков залечь на нейтральной полосе и более двух часов ждать, когда стихнет стрельба.
В дальнейшем во время движения группы к Плющихе, где они должны были встретить группу сотрудников НКВД и вернуться с ними обратно, Воронина ни на минуту не покидало чувство опасности. Ему все время казалось, что они находятся под постоянным наблюдением. Вот и сейчас ему в очередной раз показалось, что за ними наблюдают из кустов. Время тянулось столь медленно, что от напряжения на лбу Воронина появилась испарина. Наконец в кустах показалась улыбающаяся физиономия Каримова. Он махнул рукой. Этот жест свидетельствовал об отсутствии опасности.