Воронин подошел к кустам и посмотрел сначала на землю, а затем на ветви кустарника. Одна из веточек была сломана.
«Значит, не показалось, – подумал Воронин. – Похоже, здесь размещался наблюдательный пост. Интересно чей? Если это были немцы, то почему они ушли, не вступив в бой? А если это были наши, то есть окруженцы, то снова вопрос, почему ушли? Одни вопросы…..».
Старший лейтенант достал карту и стал ее изучать. До назначенного места встречи оставалось около десяти километров. Взгляд его снова упал на сломанную веточку.
«А если немцы знают о разведгруппе, о ее задаче? – задал он себе вопрос. – Похоже, немцев интересует не их группа, а эти сотрудники НКВД, которых приказано доставить им через линию фронта. Наверное, ты прав, Воронин. Если бы немцев интересовала твоя группа, то они бы давно ее уничтожили».
– Каримов! Выстави охранение, мне что-то все это не по душе, – приказал Воронин.
– Что именно, товарищ старший лейтенант?
– Все это, – ответил Воронин и показал рукой на сломанную веточку. – Вот что, Каримов. Давай, разделимся на две группы? Со мной пойдут двое, а трое с тобой. Встретимся вот здесь, это в двух километрах от нужной нам точки. Если немцы идут по нашим следам, то пусть подумают за какой группой им идти.
– Как прикажите, товарищ старший лейтенант.
Воронин проводил взглядом спину Каримова, который замыкал свою группу и когда те исчезли среди зелени, повел свою группу.
***
Гауптштурмфюрер Вагнер был доволен. Он ходил по небольшой горнице, бросая взгляд на разложенную на столе карту. План пленения группы советских разведчиков, разработанный им три дня назад, осуществлялся без единой помарки. Оберштурмфюрер СС Бут безукоризненно выполнял все пункты намеченных мероприятий – принял разведгруппу советских разведчиков и скрыто вел наблюдение за ней. Вагнеру через командование группы армий «Центр» удалось вывести гарнизоны войск с пути вероятного продвижения русской группы. Сейчас гауптштурмфюрер был озадачен, почему-то русские разделились на две группы.
«Что это? Они заметили наблюдение или ими двигают какие-то другие соображения? Как тогда поступить мне, за кем двигаться, – размышлял он. – А вдруг это очередная русская хитрость? Я пойду за одной группой, а это окажется пустышкой. Тогда это точно – конец. Кальтендрунер мне не простит очередной мой прокол. А это – штрафной батальон, фронт – в лучшем случае, в худшем – суд, концлагерь или расстрел».
От этих мыслей ему стало грустно. Он посмотрел на солдат, что с удовольствием поедали пищу из котелков, которым было глубоко плевать, что творилось у него на душе.
– Соедините меня с оберштурфюрером, – приказал он связисту и когда тот выполнил его приказ, Вагнер стал отдавать указания:
– Разделитесь на две группы и продолжайте преследование. Приказ прежний, всех брать живыми.
Он положил трубку и сел на стул, почувствовав какую – то нечеловеческую усталость. Единственным желанием, которое он сейчас испытывал, было напиться и забыться от всего, происходящего вокруг него. От этих веселых лиц солдат, от необходимости продолжать преследовать этих русских….
– Фельдфебель! Прекратить прием пищи, нужно двигаться, – отдал приказ Вагнер.
Через десять минут механизированная колонна двинулась в путь. До деревни Плющиха осталось километров пять, когда гауптштурмфюрер снова остановил колонну. Минут через десять с ним снова связался Бут.
– Господин гауптштурмфюрер, русские остановились, похоже, они чего-то заметили или кого-то ждут. Какие будут приказания?
– Ждать! – немного подумав, ответил Вагнер. – Смотреть и ждать, Бут.
Вагнер махнул рукой, подзывая к себе фельдфебеля.
– Перекрыть все выходы из деревни. Задерживать всех, независимо от того – живут они в деревне или нет.
– А как быть с нашими солдатами и офицерами, господин гауптштурмфюрер?
– Вам что не ясно? Я сказал всех!
Фельдфебель щелкнул каблуками и побежал к солдатам, которые спешились и ждали дальнейшей команды. Разбитые на группы, они стали расходиться по ранее намеченным постам. Проводив их взглядом, Вагнер достал сигарету и закурил. Теперь нужно было только ждать, когда в расставленную им ловушку попадут русские разведчики.
***
Никитин уверено шел по лесу, словно ему были знакомы эти места. Эта уверенность не могла остаться незамеченной со стороны Ольги.