Илья с усмешкой наблюдал за увлеченными воспоминаниями тощим и чернявеньким Борисом и толстым и носатым Мареком.
Хлопнули еще по одной, и мысли Илья внезапно приняли другое направление.
— Хватит, трепаться! — сказал он и прихлопнул ладонью по столу. Все замолчали и удивленно посмотрели на него.
— Что, кроме баб, поговорить не о чем?
— А о чем еще? — глупо спросил Борис.
— Да хотя бы о том, куда все-таки нас занесло?
— Да ясно куда!.. безапелляционно заявил Марек. В Юрский период…
Повисла тяжелая пауза.
— Ты чё, кудрявый? — сказал, наконец, Борис, — Попутал что ли?
Все с каким-то облегчением засмеялись.
— Ё-мое… народ… ржал Борис вытирая воображаемые слезы, — сказанул… в Юрский… а чё не сразу в Каменноугольный?
— В Каменноугольном, — в тон ему отвечал Марек, — динозавров не было. Понял кучерявый?
— Ты и там бывал что ли? — глумливо осведомился Борис.
— А может мы вообще не на Земле… задумчиво сказал Егор.
— Ну, а где же мы по-твоему? — ласково поинтересовался Марек. Притяжение земное — раз; состав воздуха практически тот же — два; оборот вокруг оси, двадцать четыре часа — три; Луна одна и висит где положено — четыре. Это старушка Земля… факт! — в подтверждение своих слов, он почему-то похлопал по пластиковому подоконнику.
— Э-э!.. возмутился Борис. Ты подожди, подожди… не гони!.. Ну, сутки, положим, и вправду двадцать четыре… а как ты про притяжение узнал? Если нас не плющит или мы не скачем, как на Луне, это еще не значит… может оно ноль девяносто пять, от земного, или наоборот, один и один…
Марек усмехнулся.
— Эх ты, деревня!.. это-то как раз просто! Поставь стограммовую гирьку на весы и все увидишь сам.
— А состав воздуха? — захлопал глазами Борис.
— Расскажи ему Илюха! — торжествующе сказал Марек.
— Я пробу воздуха вколол в хроматограф, когда электричество включали…
— Что ж ты молчал?! — возмутился Борис. И чего вышло?
— Того и вышло… Илья пожал плечами, — практически, обычный состав… разве что, кислорода чуть поменьше, а углекислоты побольше… но это не существенно. Может калибровка поплыла, или еще чего…
— Луна-то да… продолжил рассуждать Егор, — а вот звезды… я что-то ни одного знакомого созвездия не нахожу.
— Тоже мне астроном! — буркнул Марек.
— Астроном, не астроном, но основные-то созвездия нашего полушария, знаю. В школе увлекался. Где, скажите мне, Большая и Малая Медведицы? Где Малый Лев? Где Волопас, наконец?!
— Волопас, — хохотнул Марек. А с чего ты, астроном-любитель взял, что мы в нашем полушарии? В нашем полушарии, как известно, середина марта… холодно, снег лежит! А здесь травка зеленеет, солнышко блестит… птички… вернее птеродактили, поют.
— Ну, тогда где созвездия южного полушария? Где Скорпион, Южная Корона, Весы? Большой Пес, Единорог? Где все?
— То есть, ты хочешь сказать?.. начал Илья.
— Подожди!.. Борис лихорадочно обдумывал услышанное, — подожди… повторил он, — а может мы в другой галактике?
— Нет, мы в параллельном мире, — недовольно поморщился Марек. Вы ребята вроде выпили немного, а уже такой бред несете…
— А сам-то? Юрский период…
— Я, положим, пошутил.
— А разве все, что с нами происходит… развел руками Илья, — разве это не бред?
— Точно! — подхватил Марек издевательским тоном. Это бред и вы мои галлюцинации.
— Сам ты галлюцинация, — хмыкнул Борис, — в зеркало давно смотрелся?
— За собой последи! — немедленно огрызнулся Марек.
Илья невольно окинул взглядом своих товарищей. «Действительно, выглядим не ахти… можно сказать, как бригада бомжей — десятидневная щетина, одеты, кто, во что горазд… Особенно импозантен Марек, со своим голым волосатым торсом и немыслимыми брюками камуфляжной расцветки. Борис, в когда-то голубом, расхристанном комбинезоне спасателя, тоже от него недалеко ушел. Егор в невесть где найденных, безразмерных шароварах и грязной, распахнутой на могучей груди, безрукавки, и вовсе похож на запорожского казака, сбежавшего от турецкой конницы. Только чуприны и не хватает. А на моих джинсах и майке уже трудно понять чего больше — прорех или целой ткани. Одежда здесь буквально горит, в прямом и переносном смысле».
— Вот не знаю, где мы… опять начал Егор, — зато знаю, что здесь работает мощная коротковолновая радиостанция… и не просто работает, а включается в одно и тоже время, два раза в сутки, на полчаса.
— Да ясно все! — заорал Борис. Нас засунули в какой-то громадный павильон… и фильм снимают… или что-то, типа, реалити-шоу…
— Ага!.. прервал его Марек. А динозавры это, по-твоему, компьютерная графика? Чушь! Короче, от вопроса «где?» мы плавно перетекли к вопросам «кто и зачем?» Слушайте!.. по виду Марека стало ясно, что его осенила гениальная мысль. Я понял! Нас усыпили газом и перенесли на какой-то остров! Вон, даже море видно рядом! А динозавров и насекомых размером с огурец, создали суки генетики… помните как в «Парке Юрского периода»?
— А здание Института и окрестности, тоже перенесли? — скептически поинтересовался Борис.
— Декорации.
— А звезды на небе перерисовали?
— Да пошел ты в жопу со своими звездами! Тебе лишь бы чужую теорию изговнякать!
— Сам пошел!
— Тихо парни! Разгалделись, как на базаре! — прикрикнул на них Егор. Чем вот так бесплодно рассуждать, мне кажется, надо первым делом установить источник радиосигнала! Может, в нем и есть ответ на все загадки.
— Как же ты его установишь?
— Короткие волны распространяются в пределах прямой видимости. Учитывая, что плато поднимается над поверхностью земли метров на пятнадцать, источник не более чем в ста километрах от нас.
— Успокоил! Нам что же, все окрестности на сто километров прочесывать? Это не один год уйдет…
— Да какой там не один год… в этих джунглях и дня не проживешь…
— Надо определить направление, — упрямо сказал Егор, и идти туда.
«А ведь Егор-то молодец, верно рассуждает!.. подумал Илья, — на плато нам не отсидеться, рано или поздно достанут… не динозавры, так еще кто-нибудь. А так хоть какой-то шанс… Только как определить направление?»
— А как определить направление? — спросил он. Пеленгатора-то у нас нет.
— Я уже над этим думал, — сказал Егор. Короткие волны экранируются массивной преградой. А массивная преграда у нас что? Правильно, здание Института. Значит можно попытаться во время очередного сеанса походить вокруг него с рацией. Место, где уровень сигнала будет минимальным, как раз напротив его источника.
— Толково придумано! — обрадовался Борис. За это не грех выпить! — и принялся разливать настойку по стаканам. Марек посопел, ища к чему бы придраться, но так и не найдя, поднял свой стакан.
— Ладно, согласен, это дело стратегически важное… Молодец Егор! Найдем эту долбаную радиостанцию, найдем и тех, кто нас сюда упрятал, — он сделал грозное лицо, — своими руками передушу гадов!
Илья не слушал его, обдумывая неожиданно пришедшую ему в голову мысль — если это действительно, какой-то опыт или шоу или спектакль, разыгранный неведомыми режиссерами, то может все не по-настоящему? Может те, кто погиб, на самом деле… просто вышли из игры?..
*****Здание института, погруженное в сумеречную дымку тумана, уже не казалось Майе чем-то чуждым. Оно было единственной ниточкой, связывающей с домом, воплощением обыденного, но такого уютного мира, в котором она жила до злосчастной ночи накануне отъезда. Да и с окружающим миром оно постепенно сливалось, словно врастало минута за минутой, пропитывалось незнакомыми запахами, поглощало влагу из воздуха, становилось все более привычным, будто давным-давно здесь и находилось. Со временем ветер принесет сюда споры и семена местных растений и деревьев, насекомые облюбуют новое пространство, может быть и люди в конце концов, обживутся. Выбора-то нет.