Вероятность успеха была крайне мала, но он должен был попытаться, ведь на кону стояло здоровье младенца.
«Кто тебе этот ребёнок? – спросил внутренний голос. – Просто чужое существо, которое умрёт, как и многие в этом городе».
– Я уже видел тебя, – сказал Роберт в темноту улицы. – Не притворяйся, будто ты – это я.
Из темноты выступила тёмная фигуры. Оскал жёлтых зубов, чёрные глазницы – в точности, как во сне. Мурашки пробежали по спине Роберта, но он не отступил и даже не отвернулся.
– Ты должен бежать из города, если хочешь выжить, – сказала женщина. – Останешься – умрёшь.
– Я не буду тебя слушать. Если бы я слушал тебя, то давно уже был бы мёртв.
Женщина расхохоталась.
– Ну давай, войди в этот дом. Рискни своей жизнью ради ребёнка. Ты умрёшь, а его выбросят на улицу! Там, внутри, сейчас те головорезы, которые приходили к тебе в дом. Они грабят доктора, который тоже умирает. Если повернёшь, сможешь ещё спастись! Ну как, ты всё ещё думаешь, что я хочу твоей смерти?
Роберт какое-то время смотрел на кошмарную собеседницу, а потом ответил:
– Да, хочешь. Даже если всё, что ты сказала – правда, то всё равно, ты хочешь моей смерти. Ты не смогла убить моё тело, оно оказалось сильнее тебя. Но теперь ты хочешь убить мою душу.
Отвернувшись, он подошёл к двери – и увидел, что та приоткрыта. Роберт оглянулся на чёрную женщину, но её на улице уже не было. Тогда он медленно приоткрыл дверь, заглядывая внутрь…
Хиггс хохотал, как безумный:
– Глупцы! Вы думаете, что сможете сделать мне ещё больнее?
Его ноги, которые только что засовывали в камин, были обуглены и дымились, но при этом Хиггс продолжал хохотать. Никто из присутствующих не понимал, было ли ему больно, или он и в правду ничего не чувствовал.
Миссис Далтон зло плюнула на покрытое бубонами тело врача и отвернулась:
– В пекло его! Берём, что нашли, и уходим!
Сыновья аккуратно, с виноватыми лицами обошли доктора и, понурившись, последовали за матерью к выходу. Их не смутили бы мольбы и вопли боли, но этот смех наводил на них жуть.
Уже у лестницы миссис Далтон остановилась, а потом, подумав с минуту, вернулась в кабинет доктора:
– Раз вас не страшит боль, уважаемый доктор Хиггс, то не будет страшить и смерть от огня!
Она прошла к камину, достала щипцами уголёк и бросила его на ковёр.
Достала другой и бросила его к шторам. Один за другим она разбрасывала угли по кабинету, а те дымились, обугливая то, к чему прикасались.
Наконец, старуха увидела, что ковёр в одном месте вспыхнул. Вскрикнув от радости, миссис Далтон повернулась к лежащему на полу Хиггсу и, вперив в него взгляд своих маленьких злобных глаз, едко произнесла:
– Всего хорошего, доктор Хиггс!
– Я буду ждать вас в пекле, миссис Далтон! – не менее вежливо ответил тот. – И вас, и ваших любимых сыночков!
Старуха зарычала и стала бить Хиггса ногами. Один из сыновей подошёл к матери и попытался взять её за рукав, но та выдернула руку и залепила ему пощёчину:
– Не смей мне мешать!
– Но дом уже загорелся! Нам надо идти!
Миссис Далтон обернулась – по шторам уже ползли языки пламени, ковёр полыхал. Плюнув ещё раз на доктора, она поспешила убраться прочь.
Спускаясь по лестнице, она настолько была погружена в свои мысли, что заметила поднимавшегося Роберта, только когда столкнулась с ним нос к носу. На секунду она замерла от неожиданности, а потом вскрикнула:
– Джон!
Старший сын уже бросился вперёд. Роберт, не зная, что и делать, стоял на месте до того самого момента, пока Джон не занёс над ним руку с ножом – а потом сработали инстинкты, и Роберт отпрыгнул назад, схватившись за руку нападавшего.
Джон, бывший в полном смятении после пыток и смеха доктора, и толком не сориентировавшись, легко потерял равновесие и полетел вниз. Роберт отступил к перилам, за которые схватился обеими руками, и с немым изумлением смотрел, как громила падает. Через мгновение он, как во сне, увидел мать и брата нападавшего, которые попытались схватить того за рубаху. А спустя ещё один удар сердца Роберт уже бежал вверх по лестнице. Он даже не успел обдумать такое решение, просто воспользовался замешательством врагов. Больше инстинктом, чем умом, он понимал, что отступать вниз сейчас равносильно смерти. Но ничего этого он не осознавал и ни о чём не думал – просто бежал вверх, насколько ему хватало сил.
Тем временем миссис Далтон и её второй сын, Ральф, кинулись вниз, к упавшему и замеревшему на полу Джону. Перевернув его, они увидели нож, торчавший у Джона из груди. Подвернув руку во время падения, он направил клинок острием в свою грудь, а удар об пол вогнал нож по рукоять в самое сердце.