На этих словах я вздрогнула. Что заживать? Они, не стесняясь, говорят про меня, словно я купленная вещь или утка, которую планируют приготовить и решают, как рубить длинную шею ближе к плечам или к голове.
— Я этого не знаю! Но времени нет, потерпит! Ну, мы поехали! — Валентина Андреевна посмотрела на меня сквозь тёмные очки и жестом поманила за собой. Я с покорностью рабыни, поднялась с диванчика и поплелась за своей новой мучительницей.
Через несколько часов поняла, про что они говорили.
Сначала девушка в салоне сделала мне татуаж бровей, такой же, как у оригинала. Какой там оригинал? Мне не понравилось, но что поделать, это цена жизни моих родных.
— Брови готовы, позже чистку лица и волосы. Сейчас всё не успеем, хоть немного подогнать тебя под оригинал, — ворчит Валентина и теперь мы уже в другом салоне.
— Трусы снимай, ложись попой кверху, — слышу команду мастера.
Это ужасно, ненавижу татухи, брезгую этим. Но, похоже, выхода у меня нет. Спускаю трусы и ложусь на салфетку, хотя бы салон выглядит чистым. Пара часов и на моей попе что-то нарисовано, мастер выдал гель для ухода за «картинкой», рассказал, что и как делать и я снова куда-то еду, даже не показали, что там красуется.
— Осталось к дантисту часа на два, так что оставлю тебя и без глупостей, если раньше закончат, сидишь и ждёшь, поняла! — очень жёстко проговорила, впихнула в кабинет, о чём-то пошушукались с доктором, и я осталась одна на очередной экзекуции. Впрочем, даже порадовалась. Зуб давно поднывает, а лечить денег нет, хоть такой плюс лично для меня в этой сделке.
Зубы проверены, три кариеса залечены, отбеливание, чистка, и я полчаса сидела в холле, ожидая мою «хозяйку».
Дальше всё традиционно, косметический кабинет, салон красоты, ногти, к обеду третьего дня я сама себя в зеркале не узнала. Нет, из меня не сделали фотомодель, как это принято в видео «было – стало», особой красоты не прибавили. Но я теперь другая. Промытая, ухоженная, в дорогой одежде, с хорошей причёской и бровями. Лишних вопросов не задаю и так понимаю, что всё это не из-за альтруизма, меня готовят к чему-то неприятному.
Самое странное, что ночью я просыпаюсь в дорогой постели, вспоминаю, как со мной возились мастера, как я себе нравилась. И даже ловлю эмоцию радости. Но лишь за хвост и совсем ненадолго. Тут же разум начинает долбить в виски страшные предположения. Что добром эта история не закончится.
Сколько он сказал?
Десять миллионов?
Если по миллиону за год, то, наверное, мне светит десять лет тюрьмы вместо кого-то? Ужасно! Сейчас мне двадцать три, а будет тридцать три, когда выйду и выйду ли?
— Просыпайся, сегодня на тебя хозяин приедет посмотреть! Душ, укладка, после еды сразу же чистить зубы. Он в любой момент может зайти. Веди себя естественно, делай, что скажет. Вставай, ну!
Валентина Андреевна рычит, тут же заправляет постель, а меня прогоняет в душ.
Стилист приехал в назначенное время, меня как невесту собрали, оставили немного еды, чтобы не обжиралась. Как сказала Валентина, она меня похоже вообще терпеть не может. Ну и ладно! Я ей не родственница.
Важнее всего понять, кто такой хозяин, и что ему от меня надо. Фантазия разыгралась, почему-то представлялся эдакий султан Сулейман. Мама этот сериал наизусть выучила и мне все уши прожужжала. Вот, теперь и я, как наложница.
Платье надеваю слишком красивое, никогда в жизни не примеряла ничего подобного. Чёрное, длинное в пол, вырез лодочкой, и высокий разрез сбоку, почти до бедра. Нижнего белья на мне нет, так приказано.
А ведь кто-то обещал, что это не сексуальное рабство.
Обед, три, четыре, пять часов вечера. Может, я не так и нужна этому хозяину?
Легла на кровать и уснула.
— Регина, твою мать! Ну, хоть живая! Что происходит? Ты меня с ума сводишь! — услышала рык над собой и подпрыгнула, вытаращив глаза, ничего не понимаю, в комнате полумрак, свет из коридора проникает в спальню! Но ничего не видно.
Вместо ответа на его крик, я заскулила. Хочу закричать, но от страха в горле спазм. Незнакомец уже достал телефон, однако звонить не стал и продолжил:
— Не ожидал от тебя! Думаешь после подставы с полицией, можешь вот так заявиться и ещё на что-то претендовать? Я из-за тебя под следствием, какого хрена ты устроила? Не хочешь жить со мой, не живи! Но всё убивать-то зачем?
Сердце долбит так, что в висках барабаны, даже не слышу, что он говорит. А что слышу, не могу понять!
Открываю рот, и: «Х-х-х-х-х!»
«У-и-и-и-и…»
Только и смогла пропищать, поджимаю ноги, пытаюсь сползти на другой конец постели, но он хватает меня за руку и сдёргивает с кровати, больно ударяюсь о пол коленом.
— Отпустите меня, умоля-ю, я ничего не понимаю, пожалуйста, — наконец, от боли голос прорезался, и я смогла простонать сквозь рыдание. Тушь потекла, причёска растрепалась, я уже понимаю, что он меня и ударить может!
Он вдруг отшатнулся, включил свет. Закрываю лицо руками от яркого света и теперь меня пробирает дрожь от страха так, что зубы стучат. В этот момент и мужчина неожиданно шумно выдыхает! Я чувствую, что его тоже трясёт, с трудом представляю, как он держится на ногах. От него исходит бешенная энергия и она заряжает меня паникой. Мне кажется, что сейчас от этого столкновения нас раскидает в разные стороны. Буквально между нами искры.
— Чёрт! Что происходит? Регина опять спектакль, сейчас тут появятся репортёры и начнут снимать, как я тебя избил? Какого чёрта ты творишь? Ты уже разрушила мою жизнь! Хватит! Опомнись! Ре-ги-и-и-на-а!
— Я, я, По-ли-на! — шепчу и опускаю руки от лица, и этим довожу его до ступора.
— Кто? Какая Полина, Регина? Ты с катушек слетела? Блин, что за шутки? — он теперь не рычит, а хрипит, от этого мне ещё хуже.
— Меня купили для вас, я ничего не знаю, правда, ничего. Больше вас хочу уйти, но мои родные зависят от ваших денег, — всхлипываю и пытаюсь внести хоть немного логики в наш адский абсурд.
— Ты, кто, блин? Рабыня? Твою ж? Что происходит? Ты копия моей жены! Это её шутки? Месть?
Он рукой держится за лоб, может, боится, что мозг взорвётся, пытается его удержать на месте? А мой мозг взрывается. Но я тут жертва и меня никто не спрашивает.
— Игорь Сергеевич!
— Та-а-ак! Это какой-то розыгрыш хренов?
Выдыхает, снова закрывает глаза. Слышу, как шумно сглатывает.
Он вдруг смягчился, наклонился, взял меня за руки и рывком поставил на ноги. В его руках слабая дрожь, её так легко спутать с возбуждением. Мой страх то накатывает, то уступает место любопытству.
Теперь внимательно смотрит в глаза. Боже, он такой красивый и ярость ему к лицу, я же помню, что должна его «люто ненавидеть», но как? Замираю, боюсь даже дышать, а он держит меня и продолжает смотреть. Ищет отличия?
— У тебя и татуха есть?
Забыла, что на мне нет белья, молча задираю платье и показываю свою голую попу со свежей картинкой.
— У меня на тебя стояк! Это от неожиданности? От твоего страха? Ты точно не она, Регина и чёрта бы не испугалась! Но зачем? Чёрт! Задолбали эти сюрпризы. Подарок на днюху, блин! Прикройся, не вытерплю. Ф-у-у-у-у-у! — снова его долгий выдох.
Опускаю юбку и делаю шаг назад, хочется сбежать и одновременно остаться с ним. Стокгольмский синдром или синдром Хюррем? Мой разум уже успокоился, кажется, что я в большей степени готова к этой ситуации, чем мой «хозяин», может быть, это злой розыгрыш?
— Вы меня в тюрьму вместо Регины не посадите? — вдруг вспоминаю свои страхи.
Мужчина услышал, и, кажется, до него дошло. Его красивые глаза округлились, с силой потёр свой подбородок, словно вник в суть ситуации и понял зачем я тут. Он понял, а я нет.
— Так! Сидишь тихо! Никуда не выходишь, я решу, что с тобой делать, и нужна ли ты мне, рабыня. Блин! Забудь этот идиотизм, Игорь шутник, он просто нанял тебя, поняла, не дай бог, ляпнешь где-то тупость эту! Писец, блин! Полина, сиди и жди Игоря! А я пока не могу с тобой даже разговаривать!
Он всё еще в шоке, даже голос дрожит, срываясь на хрип. Взглянул на меня ещё раз, быстро развернулся и вышел, так хлопнул дверью, что посуда на кухне зазвенела.