С молоком у неё всегда было хорошо. Родила она уже четвертый раз и снова дочь. Муж будет недоволен, потому что он хочет мальчика. Вера во всем винила себя, - он старается, работает, все деньги в дом, а она не может ему родить мальчика. Но новорожденную девочку она все равно любила. Ребенок не виноват, что её мать такая непутевая дура.
В коридоре послышался стук колес каталки с детьми и их голодный плач. Вера только вчера поздним вечером родила, и это кормление было вторым. Она с нетерпением ждала ребенка, толком не разобравшись ночью или ранним утром, на кого она похожа и радуясь встрече со своей частичкой.
- Вера, держи свою плаксу, - детская сестра протянула ей завернутый в пеленку орущий комок. Ребенок сразу затих, получив грудь. Вера с умилением смотрела, как она жадно хватает сосок.
Нос мой, глаза мои, а уши и подбородок – папин.
- Девочки, у кого молока много, покормите мальчика, - спросила медсестра, - мама у него умерла в родах, он недоношенный и материнское молоко ему было бы кстати.
Только сейчас Вера заметила, что на каталке остался еще один завернутый в пеленку комок, тонко пищащий в наступившей тишине палатного кормления. Её доброе сердце рванулось к этому малышу, да и молока у неё с избытком.
- Давайте мне, - сказала она и, получив в свободную руку ребенка, уточнила:
- Почему его мама умерла?
- Кровотечение, - спокойно ответила сестра.
раковая опухоль проросшая насквозь мышечную ткань и высосавшая все соки из этого плодовместилища
- Что вы сказали? – удивилась Вера, но медсестра ушла, а соседки по палате были заняты своими детьми. Решив, что показалось, она удобно приспособила дочь к груди и переключила внимание на мальчика.
Лицо с ладошку, розовое с легким синеватым отливом, глаза закрыты, но рот тянется туда, куда надо. Схватил сосок и жадно начал поглощать молоко. Вера ослабила пеленку, стягивающую ребенка, и его маленькая ручка, одна, а затем и вторая, ухватились за молочную железу.
«Недоносок, а шустряк», - улыбнулась Вера своим мыслям. Она посмотрела на свою дочь, которая неторопливо сосала молоко, даже не пытаясь вытащить руки из пеленки. В отличие от мальчика, её лицо было умиротворенным.
дай мне жизнь мне надо жить надо мне жизнь дай
Вера прислушалась к себе, - опять этот голос внутри неё, ниоткуда, странный и требовательный. Она на мгновение закрыла глаза, ожидая, что он снова что-нибудь скажет, но
ничего не услышала, кроме шума ветра в вершинах сосен, почувствовав такой знакомый и родной запах хвои. Уже темнеет, а она не знает путь домой. Она выросла в этом лесу и знает его, как свои пять пальцев, но сейчас она стоит на маленькой полянке и не знает, что делать. Нет, пока еще не страшно. Здесь она тоже дома, но родители будут волноваться. Особенно, папа. Если все обойдется, обязательно выпорет. Больно и унизительно.
Летние ночи сейчас теплые, она не сильно голодна, - успокаивала она себя, но паника медленно вползала в голову. Не надо создавать проблему на пустом месте, мне уже пятнадцать, и я в состоянии сама найти дорогу.
Решив, куда пойдет, она двинулась в путь, но через некоторое время увидела, что совсем не знает окружающий лес. Чужой, страшный, он окружал со всех сторон, подавлял ужасом безвыходногосостояния. Темные стволы протягивали свои сучковатые ветви, как когтистые лапы. Мелкий кустарник цеплялся за ноги.
Уже почти полностью поддавшись панике, она хотела броситься вперед, но замерла. Слева от неё на пеньке сидела женщина. Даже в сумраке леса было видно, как она стара. Согбенная спина, покрытое морщинами лицо, скрытое тенью и старческим платком, на теле ветхая одежда.
Этого не может быть. В такое время здесь не может быть такой древней старухи. Она протерла заплаканные глаза, но ничего не изменилось. Старушка здесь, и она смотрит на неё.
- Заблудилась? – спросил её старый сухой голос. И даже такой скрипучий человеческий голос был благодатью здесь и сейчас. Она не одна, и даже если старуха ни чем ей не сможет помочь, что ж, живой человек рядом лучше, чем страх одиночества.
- Да, - она вдруг ощутила себя такой маленькой и беспомощной по сравнению с этой мудрой и древней женщиной, что слезы снова навернулись на глаза.
- Я помогу тебе, а ты поможешь ему, - загадочно сказала старуха, - иди туда, никуда не сворачивая, и придешь домой, - костлявая кисть руки с изломанными артритом суставами показала ей направление.