Леший покинул столовую последним. Дважды останавливался, обдумывая услышанное и пытаясь просчитать возможные последствия своих догадок. Ничего путного не выходило. Слишком мало имелось исходных данных для полноценного анализа.
Если принять версию, лежащую на поверхности, то выходит, что группа учёных, под охраной спецслужб, пытается доставить в одну из микробиологических лабораторий Новосибирска результат своего исследования. Скорее всего, достижение является побочным продуктом эксперимента. Учитывая заинтересованность Инессы, институт, где трудился профессор Яковлев, занимался модификацией генома человека. Возможно, пытался создать сверхчеловека или суперсолдата. Неважно. Результат так восхитил учёного, что он решился поделиться данными с коллегами. Что в свою очередь крайне не понравилось самой ведьме или всему столичному совету чернокнижников. До такой степени, что группу решили ликвидировать, не привлекая внимания руководства страны.
Значит у Москвы разногласия не только с регионами, но и внутри правительства. Пятая колонна была всегда. Особенно чётко это противостояние проявилось в момент конфликта с Украиной и отказа выполнять условия Вашингтона и Брюсселя.
В чём конкретно состояли эти разногласия, Леший не помнил. На уроках истории в школе давали общие представления о противоречиях и излагали только внешние проявления противостояния. Ход боевых действий, ужасы войны для мирного населения и экономики. Впоследствии, новая волна ковида затмила все предыдущие невзгоды и сменила вектор восприятия.
А институтов он не кончал…
Василий Иванович отвёл взгляд от звёздного летнего неба и, поднявшись с лавочки, зашагал к дому.
А если всё не так, как кажется? Уж больно хитры эти чернокнижники. Любому голову задурят и заставят поверить во что угодно. К ним, конечно, у Лешего имелась личная неприязнь и поквитаться ох как хотелось. И они это прекрасно знали.
Что если эта активность чистой воды показуха? А стратегический план ведьмы и её союзников состоит в другом?
Нужно как-то подстраховаться. И отомстить, и делу не навредить.
Глава 6
На следующий день произошло событие, потрясшее Лешего до глубины души. Так бывает, когда ты чего-то сильно опасался, уже почти поверил, будто чаша сия минула и вдруг бац, оно случается.
Около полудня оператор доложил, что один из дозорных разведчиков вышел на связь и сообщил о боестолкновении с диверсантами. Причем по сбивчивому и короткому докладу выходило, что охотники сами попали в ловушку и последствия могут быть весьма плачевными.
Воевода задумался. Нервно закурил, глядя на карту района.
— Высылать на помощь тревожную группу не вариант, — предположил заместитель, оценив реакцию командира, как растерянность, — Противник очень хорошо подготовлен, а в её составе обычная казачья полусотня. В лесу им делать нечего. Необходимо поднимать охотников на мутантов. Этот контингент по их специальности.
— Действуй Сердюк, — поддержал Леший и ногтем провёл линию на карте, — Пусть выдвигаются сюда и всеми средствами препятствуют продвижению противника к Погореловке и Медвежьей пади.
— Ты не уверен, что нашим ребятам удастся одолеть столичных?
— Не в том дело, — отрезал воевода, — Из любой ситуации нужно уметь извлекать пользу. Сейчас мы знаем, где наёмники и можем контролировать их продвижение, навязывая бой. Таким образом, всё их внимание сконцентрировано на схватке с дозором. Подтянув резервы, мы заблокируем их на южном направлении и получаем возможность отправить Данилу с паломниками, не опасаясь преследования.
— Умно, — согласился Сердюк, — Значит, выход группы должен состояться немедленно. Опасно. Скоро ночь.
— Ты сейчас сказал полную ерунду. До Уральских гор таких ночей у них будет пара десятков. Одной больше, одной меньше — не принципиально.
Через пятнадцать минут объявили общую тревогу и, пока Сердюк занялся комплектованием спецбригады, Леший отправился инструктировать Данилу и торопить путешественников с выходом.
Общая суета не имела ничего общего с паникой. Да, люди бегали туда-сюда, но молча, сосредоточенно выполняя поставленные задачи. Даже женщины вели себя соответствующе. Без особого волнения и беспокойства снимали и прятали постиранное с утра бельё, закрывали окна ставнями, да покрикивали на сильно расшалившихся детей.
Из общей картины запланированного хаоса выбился истошный крик Людмилы Макаровны, гнавшей испуганного ординарца от избы.