Около пяти действительно заморосил дождь. Данила выглянул за дверь сеновала, глубоко вдохнул запах утренней свежести.
Выход он намечал на шесть, но нет ничего приятнее, чем отложить планы из-за освежающего природу дождя. Небо плотно затянула низкая серая хмарь. Ничего страшного, в отличие от чёрных, грозовых туч, она не сулила. По холодку даже приятно идти. Пусть только влага перестанет литься на голову. Стук капель по капюшону может помешать услышать приближение врага.
Минут через двадцать нудная морось сменилась кратковременным ливнем, но чувствовалось, что финал близок.
— Ну что, командир, завтраком нас кормить будут? — раздражённо, как всегда, бывает спросонья, поинтересовался Крайнов.
— Местным лучше знать, — пожал плечами охотник, — Они погоду наперёд чуют. Если не зовут, то лучше обождать. Со своим уставом в чужой монастырь не стоит соваться. Слышал такую поговорку?
— Чем пока займёмся? — не желая спорить, спросил полковник.
— Я думал ты умный. Военный. А глупости спрашиваешь. Дорога дальняя, оружие надо хорошенько почистить.
— Обижаешь!? — насупился Крайнов, — Мой автомат с вечера в идеальном состоянии.
— Видел, — равнодушно отозвался Данила, подобрал с кучи сена у стены соломинку и принялся её жевать, — Но ты же старший группы. А оружие подопечных? Я не о младших офицерах. Помпушки остальных. МР-153, конечно, просты в использовании, но ухода и смазки тоже требуют. Обленился ты, полковник.
Крайнов тихо, но недвусмысленно, выругался и ушёл проводить ревизию дробовиков.
Данила потянулся и, накинув капюшон, выбрался из сарая.
Ему сразу не понравилась фраза бабы Зины, что совет она даст наедине. Сколько знал старушку, она всегда открыта и прямолинейна. За словом в карман не лезла и могла в лицо высказать о человеке самое для него неприятное. А тут какая-то, несвойственная ей, таинственность.
Баба Зина занималась своим обычным утренним делом. Пекла пирожки. Не какие-нибудь малюсенькие посикунчики, а нормальные такие ломти с кулак воеводы. Одним можно наесться на целый день.
— Садись, Данилка, на лопату, — промурлыкала она, не оглядываясь, — Я тебе печку изнутри покажу.
— Хватит, Зинаида Матвеевна, прикалываться и бабу Ягу из себя строить, — попенял охотник, — Я один пришёл. Как и велели.
Старушка ловко стряхнула с лопаты пирожки и закрыла заслонку. Справа, на массивном дубовом столе проходила готовка. Стояли кастрюли с фаршем, капустой и кусочки раскатанного или просто отщипанного от большого колобка теста. Лежала, пересыпанная мукой, скалка. Слева, на столике поменьше, здоровенный тазик, в котором легко можно искупать двухгодовалого ребёнка. Его дно покрывал ряд румяных пирожков, источавших дурманящий запах, вызывающий обильное слюноотделение.
— Что замер? Помочь хочешь?
— Однако объём впечатляет! — восхитился Данила, — На месяц готовите?
— Матом ответить или по существу?
— Да не ругайтесь вы, Зинаида Марковна. Так сложилось, что поход в спешке организовывать пришлось. На подготовку и детальную проработку маршрута времени не оставалось. Понимаю, накосячили знатно, но у воеводы другого выхода не было. Я очень надеюсь на ваш совет. Вы же можете сгладить шероховатости плана Василия Ивановича?
— Ох, Данилка, — восхитилась старуха, изгибая тонкие губы в подобие улыбки, — Лестью подкупить стараешься! Знаешь, что я, как все женщины, на подхалимаж падкая! Молодец, лесовик тебя подери!
— Хотите, помогу пирожки лепить? — вошёл во вкус Данила.
— Нет уж, — отмахнулась баба Зина, внезапно посуровев, — Мужика к готовке подпускать нельзя. Испортит всё.
Минуту помолчали. Охотник не рискнул продолжить свои неуклюжие реверансы. Потом повариха нашла ему занятие сама.
— Раскури-ка мне трубку, да кондиционер включи. Несессер с приблудой на полке в сенях.
Данила щёлкнул выключателем. Одновременно загудела вытяжка. Шпингалеты сами выскользнули из пазов, открывая оконную створку. Ушёл в прихожую набивать трубку.
— Значит так, — раскурив табак в маленьком чубуке на длинном, изогнутом мундштуке, подытожила знахарка, — Окромя вас в посёлке гостят татары-лошадники. Перегоняют табун ахалтекинцев из Дагестана. Знаешь ведь, что в Казанском каганате сейчас культ на скаковые породы. Татарские кони славятся выносливостью и неприхотливостью, но кое-кто решил улучшить экстерьер, скрестив местных лошадок с арабской элитой. Мичуринцы, прости господи, хреновы.
— Всё лучше, чем генетически модифицировать ДНК человека, — попытался вступиться охотник.