Ступор охотника длился недолго. По сравнению с ним, боксёр, получивший нокдаун, приходит в себя вечность.
— Что значит, мутанты за нами пришли? — побелев от ужаса, так что в темноте стал похож на алебастровую статую, спросил Реп.
Данила схватил парня за грудки и резко дёрнул к себе.
— Ты хороший альпинист? — угрожающим тоном, обещающим неминуемую расправу, спросил охотник. Этому приёму он, скорее всего, научился у Малюты. Скалолаз оторопел, но, согласный на всё, закивал головой.
— Тогда слушай приказ! Сейчас спустишься к машине, возьмёшь у Зуфара две канистры с бензином, привяжешь к веревке, а заодно поднимешься сюда сам. Повтори!
Данила дважды хорошенько встряхивал Бориса, когда тот, волнуясь, начинал запинаться.
— Пошёл, скалолаз! Ты же хотел приключений! — напутствовал парня, наблюдая, как ловко тот перебрался за жестяной отлив и, пристегнув карабин к шнуру, заскользил вниз, обмотав часть верёвки вокруг набедренного патронташа.
— Ловкий, сукин сын, — заметил Антон, не менее взволнованный новостью, но решившийся похвалить товарища перед Выживальщиком. Видимо, самообладания и рассудительности в напарнике хранилось несоизмеримо больше. У Данилы даже промелькнула мысль, будто в паре авантюристов, главный Хрулёв, хотя и младше по возрасту, и внешне гораздо инфантильнее. Показуха?
Впрочем, догадка быстро угасла, как шальная иска, выскочившая из-под навеса под дождь. Более насущные проблемы требовали скорейшего решения.
— Зуфар! — вызвал по рации водителя, — Сколько у тебя канистр?
— Пустая одна, — ответил татарин.
— На хер мне пустая? Нужна горючка!
— А на чём мы поедем? — забеспокоившись, поинтересовался Зуфар.
— Найдём, если выживем! — рявкнул охотник, — Ну?
— Две полные, одна полупустая.
— Дашь Репу полную и ту, которая наполовину! Не нервируй меня!
Свесившись с подоконника, Данила обратился к Ринату, продолжавшему невозмутимо стоять перед газоном.
— Ты всё ещё со мной, хужа?
— Как видишь, Выживальщик! Я слово дал Зинаиде Матвеевне, что доставлю тебя в Тагай Подлесный. Мне ссориться с багучы* не с руки.
— Тогда пусть твои ребята ещё немного подержат грызунов, а потом уносят ноги.
— Если не долго, то справятся. Кажется, я догадался, что ты задумал. Жду твоей отмашки.
Первым, словно паук по стене, ловко перебирая руками по верёвке и отталкиваясь ботинками от кирпичной кладки, взобрался Реп. Затем подтянули, привязанные замысловатым узлом, канистры. Данила, по весу определив какая полная, подхватил её и, приказав не отставать, выбежал в коридор.
— Слушать и не переспрашивать, — ставя ёмкость на линолеум велел временно поступившим в подчинение спутникам, — Мы с Серым спускаемся этажом ниже и поливаем оба пролёта и центральный проход бензином. Я поливаю, Непряхин прикрывает. Кравцов и Скип делают то же самое с запасными выходами. Сначала правый, затем левый.
— Шкафы, которыми припёрли двери, убирать?
— Нет. Сделай лужу перед ними и расплескайте малость по коридору досюда, для запала.
— У меня есть зажигательные патроны, — предложил Лунь.
— Я не знаком с этим боеприпасом. Для меня чиркнуть зажигалкой надёжнее.
— А я? — напомнил Реп, видя, что коллеги по несчастью, собираются разбежаться.
— Ты наша главная надежда. Охраняй путь отхода, иначе зажаримся здесь как цыплята на вертеле.
Второй этаж встретил тишиной. Выживальщик как-то умел концентрировать внимание и отделять доносящиеся снизу звуки от происходящего непосредственно вокруг него. Непряхин наоборот, излишне мандражировал, постоянно заглядывая в нижние пролёты, словно ожидал внезапного нападения. Здесь, рассеянный свет от фар «буханки», проникающий через окно межэтажной площадки, делал темноту более прозрачной, отчего интерьер становился, вполне, различим.
Охотник, поставил канистру, внимательно осмотрелся, одновременно обнюхивая пространство и прислушиваясь. Впрочем, обоняние, в подобном положении, оказалось бесполезным. Всё перебивал устойчивый аромат ГСМ, впитавшийся в металл бачка. Луч фонаря, утопая в зияющей черноты проходов, скользил по стенам, потолку, выхватывал отдельные пазлы помещения, которые не позволяя видеть общей картинки, но давали представление об отсутствии чего-то способного двигаться и нападать.