— За книги не знаю, — открестился Зуфар, — Там полно айтишников и военных. Писателей точно нет.
— А живут на что? Мородёрничают?
— Не исключаю, но сдаётся мне, просто разводят зажиточных горожан. Людям становится скучно. Не хватает адреналина. Поколение тех, кто реально воевал, за право существования, ушло, а новым обидно и уныло строить новую цивилизацию. Рутина заела. Вот и летают сюда взбодриться, поиграть в сталкеров. Слышал, их химики сварганили какой-то галлюциноген. Проглотил таблетку и сутки видишь вокруг игровые локации.
— Наркота? — понимающе кивнул Данила, — Тогда это многое объясняет. Надеюсь, ваша компания не наркотрафик налаживала?
— Притормози! Мы законопослушные. Своих не травим, соседей не трогаем.
— Помню я ваши набеги пять лет назад, — освежил память татарина охотник.
— Э… — махнул рукой Зуфар, — Сам сказал — это было пять лет назад. С тех пор многое поменялось. Хочешь снова войну начать?
— Нет, — буркнул Данила, искренне жалея о внезапно вырвавшемся упрёке, — И всё же, что за дела у Рината со сталкерами?
— Обычные дела. Мы лошадники. Пару табунов им пригоняли.
— Ахалтекинцев? На фига они им?
— Зачем ахалтекинцев? Наших тыгдымцев. Они неприхотливые и выносливые. Да и на колбасу годятся. Не чета свинине.
Опасаясь вляпаться еще в межнациональные и религиозные распри, охотник, поспешил сменить тему.
— Далеко до этой Зоны?
— Вёрст двадцать. За четверть часа доберёмся, если возвращать не будем.
— А блок-пост? — напомнил Данила.
— Вот за понимание спасибо! — просиял татарин и стал весьма словоохотливым, — В час уложимся. Аллахом, клянусь. Это с учётом осторожности при поиске топлива. Там по инструкции только пара бэтэров должна стоять, а солярка нам ни к чему. Но вдруг. К тому же имеется склад НЗ. Правда в схроне в основном патроны и консервы, но мало ли. Если пустые ёмкости найдём можно слить саляры про запас. Вдруг захочешь ещё какой дом подпалить? Что бензин переводить?
— Я что, на пиромана похож? — возмутился Данила, открывая внутреннюю перегородку с салоном, — Так, скитальцы горемычные, наши приключения только начинаются. Поэтому, жаловаться мне не нужно. Подтёрли нюни, закатали губы и ждём. До Тагая двести вёрст. Следовательно, возвращаемся искать топливо. Найдём — сразу отправляемся. Нет, делаем крюк до «Зоны Отчуждения». Лунь, тебе знакомо название?
Боец поднялся с сидения, попутно закинув на плечо автомат, и пригнувшись подошёл к нише в кабину.
— Так точно, — уныло доложил он.
Из чего охотник сделал вывод, что татарин не единственный, кому сталкеры не нравились.
— Рассказывай, — слегка повысив голос, приказал Данила.
За широким торсом Кравцова заметил приближающегося полковника. Хотел отогнать, но передумал. Пусть слушает. Возможно, узнает много нового о подчинённом, возможно, дополнит рассказ. Ничего отрицать нельзя.
— Ещё когда служил по контракту в ЧВК «Химера» по долгу службы приходилось тесно контактировать с их руководством в Москве. Мы обеспечивали охрану частных фармкомпаний и химических лабораторий. А они, по сути, являлись нашими работодателями. Если здесь имеется какое-то их подразделение, то я не в курсе. Бывал только в Краснодарском крае и на Украине.
— Чем занимаются подразделения?
— Обкатывают экспериментальные препараты на добровольцах.
— Где в наше время можно набрать столько добровольцев? Херню какую-то докладываешь, лейтенант!
— Всё верно, — встрял Крайнов, оттирая Кравцова в сторону, — Основная часть продукции фармкомпаний нейролептики и прочие антидепрессанты. Спрос огромный. Половина мира потеряла смысл жизни, другая ищет мотивацию продолжать существование. В качестве подопытных чаще всего использовали пациентов психбольниц и реабилитационных центров. Стране рабочие руки нужны, а эти сидят в ступоре и хнычут по любому поводу. Когда правительство оценило деятельность этих фармкомпаний, то часть ЧВК официально зачислили в штат ФСБ.
— Мля, расстроили вы меня сейчас оба, — недовольно скривившись, посетовал Данила.
— Да что не так? — озадачился Кравцов.
— Надеялся, что позывной ты получил, когда внедрялся в банду наркоторговцев. А тут оказывается всё легально.
— Толком объясни, в чем дело, — потребовал полковник.