— Мда... — Пилюлькин потер морщину на лбу, глянув на парня. — Что скажешь? Признаков вранья вроде как не видел, но актриса блин. Хитрая, что та лиса.
— А чего тут думать? — Хмыкнул Даниил. — Что актриса и хитрая, так оно и видно. Толку с неё мало, разве что спортивная относительно, но тот же Макс как рабочие руки покрепче будет. Даже и не знаю что предложить. Ты запасы лучше моего знаешь, потянем ещё один рот?
— Потянуть-то потянем, но с водой напряжёнка, Макс насос посмотрел, да там видимо какой-то ограничитель стоит, что много прокачивать не даёт, так-то насос хороший, шестерёнчатый, таким не воду откачивать, а масло надо. Запитан он, правда, незнамо как, но работает и то хлеб. — Пилюлькин вновь глянул на девушку. — Короче, Леночка, я тебе так скажу, я твою братию не люблю и к тебе надежд не питаю, будешь косячить, значит огребёшь вдвойне, хотя за командира тут Сапёр, я скорее как врач, да завхоз.
— Кстати, завхоз, а чего вода по кастрюлям не набрана? — Усмехнулся Даниил, переводя тему.
— Как не набрана? Набрана, литров двадцать уже. А что? — Поинтересовался старик.
— А то, что Лене умыться хоть и одежду замочить. — Сапёр лишь хмыкнул, вновь отлипая взглядом от стены и глядя на девушку.
— Кхм... У меня кроме формы ничего нет. — Сразу как-то напряглась следовательница, ибо перспектива ходить в одном белье её очень не прельщала.
— Ничего, у меня в загашниках мародёрки найдётся, как минимум штаны и кофта, насчёт обуви не обещаю, берцы есть, но те размером побольше будут. — Отмахнулся Даня. — Короче, Пилюлькин, сходи пни Алёну, чтобы она чайник в туалет принесла и тазик подобрала какой. А то нехрен, я слышал, как она раскукарекаться решила. Дай бля волю гражданским, они и на хер пару законов и кодексов напишут, кто и когда им пользуется.
Старик лишь усмехнулся и, поднявшись, пошёл на улицу, где к своему удивлению обнаружил Максима, что сидел с карабином на коленях у костра и снаряжал и разряжал запасной магазин, откладывая патроны в небольшую миску. Рядом сидела Алёна и лишь указывала на ошибки. Чайник начинал тихо посвистывать, подвешенный над костром. Довольно хмыкнув, Пилюлькин направился к парочке, дабы нарушить их покой.
— Алён, чайник снимай и неси в туалет, там же тазик поставь. — Скомандовал старик, присаживаясь у костра, напротив Максима. Тот старался не смотреть на Пилюлькина, упорно делая вид, что занят делом, пока девушка пошла выполнять приказ.
— Злишься на меня? Злоба, это хорошо, если в правильное русло направлено, но ничего. Ты ж не идиот все же, а перед Алёнкой нечего дурачка строить. — Хмыкнул врач, сдерживаясь чтобы не засмеяться от вида Максима, который удивлённо на него уставился.
Тем временем Лена и Даниил в одной из спален перебирали скромные мародёрские трофеи и старые вещи парня. В итоге сошлись на том, что девушка после помывки, наденет его футболку, кофту и спортивные штаны, поскольку в камуфляжных трофейных она попросту тонула и могла поместиться в одну штанину. Берцы так же не подошли, но зато в доме нашлись тапочки. Относительно паршивого качества, но для хождения до костра и обратно в Сторожку, вполне сойдёт.
— Значит так, сейчас отмываешься, переодеваешься и будем смотреть, что ты можешь. — Хмыкнул Сапёр, не глядя на девушку, поскольку укладывал вещи обратно в рюкзак.
— Ну, смотря, что надо... — Лена погладила парня по плечику, чуть поводя ручкой из стороны в сторону, при этом слегка улыбаясь.
— Надо много чего. Нам бы, по-хорошему, ещё одного бойца профильного, лучше всего со снайперской подготовкой, или хотя бы боевым опытом. — Даниил не оценил попыток девушки с ним позаигрывать, а потому попросту их проигнорировал.
— Увы, с оружием я крайне плохо обращаюсь. Наш инструктор не очень уж и хотел работать с девушками. — Фыркнула Лена, убрав руку и обиженно надув губки.
Её, такую красивую и всю из себя сексуальную, проигнорировали, хотя до этого за нею довольно многие пытались ухаживать. Однако, встретив парня, который, казалось бы, был даже младше неё, да и не сказать, чтобы красавцем, однако она всё равно словно с глухой стеной встретилось. Да ещё и взгляд у парня был странный. Если тот же Пилюлькин просто относился к ней с неким пренебрежением и отвращением, о чем сразу и заявил, то вот Сапёр словно одновременно смотрел и на неё и сквозь.