А эти пятеро кайрамов жаждали мести… Именно мести, той самой, что выделяет человека среди других видов, живущих на этой планете. Даже уничтожая «паразитов», «истинные» сохраняли спокойствие — они, словно машины, исполняли свою работу, не испытывая ни гнева, ни отвращения, ни уж тем более сострадания.
«Этого не может быть», — подумал Бранн, чувствуя, как его отчаяние уступает место растерянности. «Полукровки не способны обращаться в «истинных». Это доказано!»
Доказано… Вот только тот, кто это «доказывал», укрыл в лаборатории США своего внука, «блуждающего во сне», и теперь мальчишка активно «пакостил» Золотому Континенту. К тому же… Люди всегда стремились подчинить полукровок, ослабив их силу. Соответственно, никому бы и в голову не пришло создавать какие—то препараты, помогающие им обратиться. А вот у ученых Петербурга такие мотивы были.
Пораженный своей догадкой, Бранн снова опустился в кресло. Нет, это было слишком бредово. Скорее всего эти пятеро кайрамов были «паразитами», которые, как и Лонгвей, умудрились выжить. Но тогда почему Лескова и его людей несколько раз замечали в разных странах? Дмитрий как будто собирал солдат, и он готов был лично подставиться под пули, лишь бы переправить Адена и того французского телекинетика в Россию. К тому же Лесков приютил у себя Фостера, что было особенно плохо. Эрик знал Сидней изнутри, и он с удовольствием покажет кайрамам, куда следует атаковать в первую очередь.
«Но если это Земные, значит, кайрамы не вступали в войну…» — в этот момент Бранн почувствовал себя так, словно с его плеч свалился целый горный хребет. С его губ сорвался нервный смешок, а затем он и вовсе тихо расхохотался. С Земными можно договориться. Земные «паразиты» сами знают, каково это, когда за ними охотятся. И, если Лесков будет с ними, он выслушает своего бывшего друга. Ему придется!
Стук в дверь заставил Бранна вырваться из водоворота хаотичных мыслей, и он, уже придав своему голосу спокойный тон, пригласил посетителя войти.
— Лонгвей? — удивился он, увидев на пороге «истинного». Тот выглядел заметно более взволнованным, чем обычно, и Киву сразу понял, что ему уже всё известно.
— Видимо, вы тоже уже в курсе, — произнес азиат, впервые не тратя время на приветственный поклон.
— Да… Вероятнее всего, в ближайшее время нас атакуют.
— Если их будет всего пятеро — отобьемся, — в голосе Лонгвея послышалось раздражение, которым он пытался скрыть нарастающий в нем страх. — Я не понимаю одного: какое им дело до Земли? Прошло уже двадцать семь лет со дня последней «зачистки». Это самый долгий срок за всю историю «охоты».
Бранн словно не услышал его последних слов и ответил вопросом на вопрос:
— С каких пор один «паразит» может отбиться от пятерых чистокровых? Позвольте напомнить: Винсента сумели убить двое, а он был одним из лучших «охотников» того времени.
— Он не был телекинетиком… К тому же, после столь масштабной катастрофы я чувствую себя настолько превосходно, что с легкостью убил бы десятерых. И вы, Бранн. Вам тоже нечего бояться. Нам, главное, держаться друг друга.
— Что может сделать полукровка против чистокровного? Только опуститься на колени и ждать смерти.
— Ошибаетесь, Бранн, — Лонгвей холодно усмехнулся. — Что если я скажу вам, что сейчас по силе вы можете превзойти даже меня…
В глазах Киву промельнуло недоверие. Он выжидающе смотрел на азиата, желая получить объяснение, и тогда Лонгвей продолжил:
— Видите ли, Бранн. Иногда полукровки действительно могут по силе превосходить чистокровного. Дело в том, что полукровка способен поглощать энергию хаоса постоянно, в то время как кайрамы вроде меня имеют свойство насыщаться. Расходуя свои силы, я не смогу одновременно подпитываться извне. А вы можете…
— Вы хотите сказать, что…
— Что этим кайрамам следует опасаться не меня, а вас.
Несколько секунд румын молчал, переваривая услышанное, после чего задумчиво спросил:
— Скажите мне, Лонгвей, а зачем вам сражаться? Вы всегда можете уйти в океан, как делали это много раз. Под толщами воды найти вас будет сложнее. Вы не ограничены сушей, четырьмя стенами и, главное, воздушным пространством. Мало кто из «охотников» является водяным. Но вы…
— Для начала я хочу уничтожить щенка, который привел к нам кайрамов. Я знаю, что этот Дмитри Лескоу был вашим другом, однако… Он уничтожил мой мир. Наш мир. После катастрофы такого масштаба мы с вами, Бранн, могли бы спокойно прожить тысячу лет. Безбедно, а, главное, не чувствуя постоянной усталости. Я помню, в каком состоянии вы прибыли в Индию. Едва держались на ногах…