Со всех сторон на нас посыпались гроздья риса, монет и разноцветных конфетти. Под грохот праздничного фейерверка, раскрасившего небо разноцветными огнями, мы спустись к ожидавшему нас лимузину. По всему капоту была пущена яркая флуоресцентная надпись "молодожены". Шарики, украшавшие дверные ручки, при ближайшем рассмотрении оказались надутыми презервативами.
— Нашёл-таки способ отомстить, — смеялся Дилан, пока их срывал.
— Чего не сделаешь ради любимого брата. — Саймон обнял нас по очереди. — Я хранил их с колледжа.
Мы попрощались с родными и друзьями, обнимаясь и целуя всех по очереди, и, когда наконец оказались внутри машины, я не чувствовала ног от усталости.
Удобно расположившись на заднем сидении, Дилан сразу же привлёк меня к себе:
— Устал, котёнок?
— Да, — пробормотала я сонно. — Домой хочу.
— Не уверен, что мы скоро там окажемся.
— Что? — подняв голову, я уставилась на мужа. Сон как рукой сняло.
— Вы не забыли, миссис Митчелл, что мы только что поженились?
— И?
— И… — Дилан насмешливо постучал указательным пальцем мне по носу. — У нас начинается медовый месяц.
— Ох… — только и смогла выдавить я.
Дилана позабавила моя реакция.
— Неужели это так тебя расстраивает?
— Нет, что ты. Просто я совсем об этом забыла. Вернее, — я заглянула в его смеющиеся глаза. — Мы давно вместе, так что…
— Только ты и я. И не месяц, а две недели. — Дилан снова привлёк меня к себе, положил мою голову себе на грудь и поцеловал в макушку. — На большее мне с детьми договориться не удалось.
— Господи! Дети! Мы даже не попрощались. Я никчемная мать!
— Не волнуйся, радость моя. Макс собрался погостить у твоего отца. Они уедут завтра утром. Эбби заберёт моя мама.
— Ты обо всём позаботился?
— Это меньшее, что я мог сделать.
— Ты всерьёз спрашивал у детей разрешения?
— Эту ночь мы проведём в Сиэтле, а после я отвезу тебя за город. Что ты думаешь о небольшой вилле на берегу лесного озера?
— Звучит заманчиво.
— Правда?
— Только ты и я, — приподняв голову, я дотронулась губами до его губ. — Вы всё здорово придумали, мистер Митчелл.
— Это в трёх часах езды от Сиэтла. У нас в любой момент будет возможность вернуться.
— Вряд ли мне этого захочется так скоро, — сказала я и чуть прикусила его подбородок.
— Подожди, котёнок. Иначе наша брачная ночь начнётся прямо в машине.
— Я ничего не имею против.
— Зато я имею. — Дилан напустил на себя нарочито серьёзный вид и по-отечески поцеловал меня в лоб. — А ты всеми силами пытаешься сделать так, чтобы я поступился своими принципами.
— Не начинать брачную ночь в машине? Или ты вообще против секса в машине?
Это прозвучало так многообещающе, что я не посмела возразить. Лишь поуютнее устроилась на груди у мужа, глядя на пролетающие за затемнёнными стёклами городские огни.
Так и случилось.
Она была — наша брачная ночь. Единственная из всех возможных.
— Я люблю тебя. Люблю, слышишь? Я люблю, как ты смотришь на меня, как произносишь моё имя, как ты спишь, как обнимаешь меня во сне. Я люблю тебя, Дилан Митчелл.
— Боже, — шептала я, чувствуя, как он нащупывает на спине молнию. Я сражалась с пуговицами его сорочки, а он непростительно долго тянул её вниз.
— Да, вот так, — с этими словами Дилан одним движением спустил с меня платье, и оно с приятным шелестом мягкой кучкой упало к моим ногам. Я осталась в одном белье. С губ Дилана сорвалось тихое ругательство, когда он увидел мою фривольную голубую подвязку.
— Сними её, — выдохнула я.
— Я люблю то, что ты со мной делаешь, — освободившись от сладкого плена, я тяжело дышала, смотря в его тёмные от страсти глаза. — Я люблю делать с тобой то, что я делаю.
Ты мой. Навсегда.
Я остановила мужа, подняв руку и закрыв ему рот ладошкой. Другой я помогала себе делать то, что мне хотелось. Я чувствовала вкус своего мужчины, слышала стоны, гладила бёдра, терзала пальцами, пока мой язык доводил его до безумия. Я проводила им по всей длине, обхватывая руками, скользила по нему, помогая себе губами, целовала набухшую головку его члена. Мне удалось почувствовать момент приближающегося оргазма, и я глубоко вобрала его в себя. Дилан не смог сдержать яростного стона, когда мир для него распался на кусочки.
— Я люблю тебя, — он гладил мои руки, грудь, лицо. — Я так сильно тебя люблю, что удивляюсь, как я мог жить без этого так долго.
— Ох, милый
— Нет, послушай меня! — Дилан взял моё лицо, заставляя смотреть ему прямо в глаза. — Даже когда через много-много лет для нас всё закончится, то, что есть между нами, — не закончится никогда. Я чувствую нашу любовь. Она не исчезнет вместе с нами. Она будет жить. В наших детях. В нём. — Дрожащей рукой он погладил мой живот и нежно его поцеловал. — Я верю в нас, моя единственная.