Грант спускается из своего укрытия наверху. Он прислоняется к лестнице во взятом напрокат смокинге, ухмыляясь мне.
— Он определенно собирается кончить в свои боксеры.
— Кто?
— О, не прикидывайся дурочкой, — огрызается он. — Я думаю, мы оба знаем, для кого ты купила это платье.
Я закатываю глаза, но не утруждаю себя попытками отрицать это.
— Я просто хочу, чтобы последнее слово осталось за мной, вот и все…
— Милая, я думаю, он думать об этом платье три раза в день в течение следующего месяца… — Грант делает едва заметное дергающее движение кулаком, и я смеюсь. — Считай, что твоя миссия выполнена.
— Тогда ладно.
Он берет меня за руку.
— Пойдем? Мне нужно взглянуть на этих фантастических молодых спортсменов.
Я хватаю Гранта за руку, и мы вместе проходим через дом на задний двор. Мой отец устроил нескольких членов футбольной команды, включая юниоров, в центральном саду. Камеры окружают их со всех сторон, вспыхивают огни, когда репортеры выкрикивают вопросы об этих очаровательных молодых людях.
— Я думаю, Тай посмотрел на меня, — шепчет Грант мне на ухо, его голос полон волнения. Я хихикаю и нахожу Тая в центральном саду, но нет реального способа подтвердить подозрения Гранта.
Я встречаюсь взглядом с Джуниором и замираю, понимая, что он пристально смотрит на меня.
— Вот, — кричит мой отец, тряся Джуниора за плечи, — это Джуниор Морган. Теперь вам не обязательно записывать, потому что я гарантирую, что после субботней игры у вас не возникнет проблем с запоминанием его имени.
Камеры вспыхивают еще сильнее, репортеры выкрикивают ему вопросы, мой отец подталкивает его локтем под ребра, но глаза Джуниора Моргана не отрываются от меня — или от моего тела.
Миссия действительно выполнена…
Глава 9
Джуниор
Черт возьми.
Быть незаинтересованным в Элизе Пирс чертовски сложнее, чем я думал. Правда, не так сильно, как моему члену.
Это платье. Это тело. Эти глаза. Сейчас в ней нет ни единой частички, которую я бы не убил, чтобы потрогать, поцеловать или просто уничтожить.
— Эй, Джуниор?
Тренер снова трясет меня за плечи, вырывая из экстремальных сексуальных фантазий в моей голове с участием его дочери.
Я натягиваю улыбку и машу рукой, заставляя себя отвести взгляд от этого черного платья, обтягивающего каждый изгиб ее тела.
Я видел, как она смотрела на меня. Я заметил едва заметное подергивание ее губ — как будто она жаждет пищи и только что увидела беззащитное животное, попавшее прямо в ее ловушку. Она хотела, чтобы я посмотрел на нее, заметил ее, захотел ее.
Для этого есть специальное слово, и я более чем счастлив записаться на службу.
Война.
Я задаю несколько вопросов и делаю еще несколько фотографий с тренером и командой, все время поглядывая на нее в толпе. Ее лицо светлеет, чем больше я смотрю ей в глаза, и чувствую небольшой прилив адреналина, она краснеет и заливаюется румянцем, появляющимся на ее щеках.
Должно быть, я задел ее за живое сегодня утром своими словами. Иначе зачем бы ей было так напрягаться, чтобы доказать, что я все еще хочу ее в своей постели? Это классические кошки-мышки. Она снова вертится передо мной, играя с моими охотничьими инстинктами, чтобы в последнюю секунду отбросить их и посмеяться надо мной.
Ей нужно преподать урок.
Тренер вызывает еще нескольких игроков вперед, и я пробираюсь в толпу, лавируя между камерами и микрофонами, чтобы подобраться поближе к Элизе. Я практически чувствую ее запах, когда подхожу ближе; все чувства обостряются до предела, готовясь к битве.
Я обвиваю пальцами ее руку и наклоняюсь ближе, чтобы прошептать ей на ухо.
— Домик у бассейна. Сейчас.
Она даже не вздрагивает, когда я ускользаю.
Я пробираюсь к задней части толпы и по ровной, тихой дорожке через лужайку иду к домику с бассейном на другой стороне.
Дверь не заперта, и я вхожу и остаюсь один в темноте, хватаясь за край стола позади себя, чтобы не упасть. Я жду ее, считая свои вдохи, пока не вижу ее соблазнительную тень на бетоне снаружи.
Элиза тихо закрывает за собой дверь, и она входит, моргая, пока ее глаза привыкают к темноте.
Я готовлюсь к речи. Я хочу отругать ее. Я хочу сказать ей, что я не из тех, с кем можно шутить. Я из тех, кто берет то, что хочет, и она не должна так дразнить меня.
— Элли, я…
Черт возьми, она великолепна…
Мой язык превращается в кашу, и я забываю все, что собирался ей сказать, когда мой взгляд опускается от ее грудей к пальцам ног.