О, Мана, видимо, боится, что на Севу выйдут медики. У меня уже не было сил бояться чего бы то ни было. Сейчас я выпью, сказала я себе, а потом снова стану прежней Гайей.
- Я поеду через полчаса к нему в больницу.
Мана вылупился на меня не без раздражения.
- И какого хрена?
- Буду охранять его от медиков.
Вампир хмыкнул, пряча телефон в карман брюк. Налил себе бехеровки, уселся в кресло и закинул ногу на подлокотник.
- В этом нет нужды, там половина Ордена во главе с Эриставом. Да и то, лишь для профилактики. Хотя если хочешь - вперед...
Я почувствовала себя неловко в еще большей степени. Как-то непривычно, когда тебя никто не останавливает, не стреноживает и не пытается взять все на себя.
- Каким он будет, когда очнется? - спросила я, наконец, чтобы хоть как-то нарушить тишину.
- Иди сюда.
Я не сразу поняла, о чем он просит.
- Куда - сюда?
Мана с улыбкой, не предвещающей ничего хорошего, похлопал рукой по креслу между своих ног.
- В это вот шикарное широкое кресло, Гайя.
- Зачем?
- Хочу, чтобы ты здесь сидела.
- Нет.
- Ты что-то там говорила насчет вернуться ко мне?
О нет... Я машинально допила последний глоток портвейна, налила себе еще, затем встала и подошла к Мане. Он с готовностью, сверкая азартно глазами, сдвинулся к спинке кресла так, чтобы я могла сидеть, опираясь о его закинутую на подлокотник ногу спиной. Присела. Вампир притянул меня ближе.
- Ноги перекинь... Вот так, - он положил руку на мои колени, тоже прижимая их к себе. - Гораздо лучше. Так что, ты не отказываешься от своих слов?
Я старалась не смотреть на него.
- Нет, - наконец, сумела выдавить я.
- И не станешь больше покушаться на мои здоровье и жизнь, ммм?
- Не могу обещать.
Мана хмыкнул.
- Гайя, у меня есть твой брат. И, как я понял, ради него ты пойдешь на что угодно. А, Гайя?
Я взглянула на Ману, но у меня не было сил ни испепелять его взглядом, ни обдавать великолепным презрением. Я лишь обессиленно кивнула.
- Мне не нужно, чтобы ты ко мне возвращалась, - жестко сказал он. - Глянь на меня.
Я подчинилась. Глаза Маны были злы и холодны. Чего он бесится, я ведь не собираюсь возражать ни единым словом...
- Мне нужен секс с тобой и твоя кровь. Ты - не нужна.
Если он чувствует меня, значит, и эту щемящую боль от своих правдивых слов тоже почувствовал. Мне большого труда стоило не отвести глаз и сказать:
- Понятно.
- Что понятно?
- Понятно, что тебе нужно. Я не могу отказать. Только секс и кровь. Хорошо.
- В самом деле? - недоверчиво спросил он.
- Да...
Он все равно был недоволен. Я отпила вина, опустила глаза в стакан, грея его в руках.
- Ладно, тогда раздевайся.
Я встала, не видя никаких причин протестовать. Нырнула руками под юбку, принялась стягивать колготки.
- Я давно не была в душе, может...
- Продолжай раздеваться, Гайя.
Я скинула колготки, вынула руки из рукавов, стянула платье через бедра. На мне остался только комплект черного трикотажного белья - майка и трусы.
- Помнится, раньше ты носила кружево и атлас...
- Помнится, раньше у меня был ох...енный любовник, а не постылый хозяин.
Выражение изумленного ужаса на лице Маны дорогого стоило. Его рука, держащая стакан, чуть дрогнула, губы разомкнулись, он словно хотел что-то сказать. Зеленые глаза расширились. Впрочем, вампир быстро взял себя в руки. Он решил не поддаваться на мои провокации.
- Продолжай.
Я потянула вверх майку, бросила ее на пол. За ней последовали трусы. Я стояла, совершенно нагая перед зеленоглазым, который, вальяжно развалясь в кресле, рассматривал меня. Абсурд, какой абсурд... Спасая своего брата, я плачу своим телом тому, которому отчаянно хотелось бы принадлежать.
- Перейдем в спальню? - деловито интересуюсь я.
Похоже, Мане не слишком нравится моя предприимчивость.
- Н-нет, - задумчиво тянет он, не отрывая глаз от моего тела. - Пожалуй...
Красноречиво уводит вниз бегунок ширинки. От стресса во мне даже ничего не шевелится. Вдруг начало тошнить. Вспоминаю о проклятых отсутствующих месячных. Господи, да когда же я снова вернусь к своей тихой и ровной жизни, где отсутствие месячных не грозит мне появлением диковинной зверушки - дампира в квадрате, где я знаю, кто и что мой папа, где живы все мои братья и сестры, и ни один из них не превратился в паразитирующую на людях тварь?.. Я разозлилась, и злость, как это часто бывало, придала мне сил.