Листов было много. Под последним наброском - экзотической птичкой в зарослях цветов, я нашла и себя. Лишь один рисунок - мое лицо в обрамлении волнистых волос, мягко улыбаюсь и вся такая... нежная. Неужели он меня такой видит? Девушка на портрете была куда красивее оригинала. Экий ты, Мана, подумалось мне, сердце заныло. Ну почему ты не устаешь преподносить мне сюрпризы, от которых я начинаю думать о тебе лучше?.. Было бы легче просто не доверять тебе, быть холодной и бесстрастной внутренне... Но с этим чертовым зеленоглазым такое не прокатит. Нельзя к нему бесстрастно относиться, невозможно это.
Заставив себя собраться, я переложила листки бумаги в папку в том порядке, в котором они были перед моим непрошенным вторжением.
Опять документы, карандаши, степлеры, маркеры, журналы "Компания", "Бизнес" и "Эксперт", прайсы каких-то продовольственных компаний. Не было мусора, обрывков бумаги, поломанных вещей - у Маны царил идеальный порядок. Я включила компьютер - войти в систему не удалось, запаролено, выключила.
Тщательный обыск книжных полочек, шкафа, журнального стола, мусорного ведра, в конце концов, дал мне примерное представление о вкусах и предпочтениях Маны. Книжные полки были забиты в прямом смысле - томов было очень много. Мана любил Чейза - я нашла полное собрание его сочинений. Роббинс, Хэмметт, Спиллейн, Кивинов - Мана читал крутые криминальные детективы, нуар. Я хмыкнула: ну-ну, господин Депрерадович, смеемся над девочками, читающими вампирские любовные романы, а сами?.. Да, я вам скажу прямо - вы любите столь же низкопробное чтиво для мальчиков. Надо же, не всегда сотни прожитых лет делают человека интеллектуалом.
Впрочем, среди книг Маны было много Хемингуэя, Кинга, сборники стихов Лорки на испанском, работы Бёлля и Бьернсона, Неруды... Зачитанные и потрепанные Данте и Мильтон. Ну, хоть тут мы с ним единодушны. С нежностью заметила, что "Выбор Софи" Стайрона Мана тоже частенько почитывает.
Много книг на латыни, итальянском, английском. Собственно, Данте Мана читал на языке оригинала. На латыни - книги древнеримских ораторов и историков. Я узнала имена Тацита и Арминия, Красса и Гракха, остальные были мне неизвестны. На итальянском - знакомые имена Мандзони, Джованьоли и Макиавелли. "Моя борьба" Гитлера на немецком. Несколько учебников - по ПК, пиару, политологии. Большой медицинский словарь. Я ощутила нарастающее раздражение - терпеть не могу, когда мужчина настолько превосходит меня в интеллектуальном плане.
На самой нижней полке я нашла пару книг в мягких обложках - любовные романы. Сердце кольнула ревность. Следы пребывания в этом доме других женщин. Я вспомнила ту, что подходила ко мне в Blue Blood... как ее бишь... Лиза. Если судить по ней, то все эти женщины были красивее меня. Я со злостью поднялась с корточек и пнула ногой томики с названиями "Не покидай меня" и "Влюбленный воин".
В шкафу, помимо каких-то альбомов с образцами тканей, краски, обоев, я нашла сложенный мольберт и электрогитару в чехле. Так-так, эта скотина еще и на гитаре может... Чувствуя, что зеленею от зависти, я обыскала шкаф на предмет заныканного ключа от Комнаты-без-окон. И здесь его не было.
В конце концов, под небольшой картиной, изображающей оживленную городскую улицу, я нашла сейф. И приуныла. М-да, теперь-то мне точно ничего не светит. Медвежатник из меня никакой.
Поискав для очистки совести ключ в других комнатах, я присела на диван перед работающим по-прежнему телевизором. Итак, что я имею? Ничего, кроме пониженной самооценки из-за моих открытий о Мане. Как же мне узнать о том, кто заперт в Комнате-без-окон? Взломать дверь? Нет, Мана узнает. Может, просто сказать ему, что я знаю о его пленнике? Вряд ли он расскажет мне... Другого пути я не вижу. Я должна поговорить с Маной об этом. О моральной стороне поступка вампира я предпочитала не задумываться. Это было чудовищно.