— Кровать звучит отлично, — быстро ответил я, не осмелившись представлять, как буду втискиваться в какие-то чертовски узкие штаны. Это будет терроризмом не только по отношению к Чикаго — это будет терроризмом по отношению ко мне. — Спасибо.
— Хорошо. Полотенца здесь, и если я тебе понадоблюсь, моя комната за соседней дверью. Одежду просто сбрось на пол, и я отправлю её в химчистку.
Сбросить одежду, да? Я полагал, что Баш не увидел меня настолько полно, насколько я его, но как только эта мысль промелькнула у меня в голове, он подмигнул мне и пошёл к двери.
— Ты не пойдёшь в душ? — спросил я.
— Пойду, конечно.
Оу, ого. Ладно, я не так всё понял. Я предположил, что душ только один, но это был пентхаус, так что, конечно же, их будет больше одного.
— Верно, да.
Я так и знал.
Он остановился в дверном проёме и приподнял бровь.
— Если только ты не хочешь, чтобы я присоединился…?
Хотел ли я, чтобы он присоединился? Я даже не знал, может потому что мой мозг взорвался в коридоре, и я всё ещё пытался собрать его обратно по кусочкам.
— Не спеши, — сказал он, а затем закрыл за собой дверь. Без его огромной личности, заполняющей комнату, стало немного пусто, но Баш будто понял, что мне нужно побыть наедине с собой.
Я сбросил обувь и одежду, оставляя их кучей на полу, а затем прошёл в ванную… если можно было это так назвать. Она была больше моей комнаты в нашей квартире, в душевую кабину могло поместиться минимум десять человек, а в ванне можно было плавать. Чёрт, вот так живёт один процент людей, да?
Я хотел принять быстрый душ, но как только струи воды ударили в меня — а их было три — я почувствовал, как каждая унция напряжения начинает покидать моё тело. Я не знал, как долго там пробыл, прежде чем вымыться начисто, но Баш сказал не спешить, и я не спешил.
Вытеревшись, я обмотал полотенце вокруг талии и вышел из ванной. Куча грязной одежды исчезла, и на кровати лежал свежий, белый махровый халат.
Я слегка хохотнул от того факта, что это был не сатин или шёлк, и не было украшений в виде какого-то смелого дизайна, но опять-таки, это шло только Башу. Я надел халат и повесил полотенце обратно в ванную, прежде чем пойти узнать, в какой цвет Баш будет одет сегодня вечером.
Ответом был глубокий красный, покрытый белыми цветами, но сегодня на Баше были только штаны, пока он ходил по гостиной, включая свет.
— Сколько у тебя разных пижам?
Баш обернулся и усмехнулся, и меня снова ударило осознанием, насколько он поразительный.
— Я изобличу себя, ответив на этот вопрос, но сколько наборов пижам у меня с собой в Чикаго? Всего семь.
— Семь? — я присвистнул, качая головой, оттолкнулся от двери и прошёл в гостиную. — Не мог вынести, что придется надеть один из этих простых халатов отеля даже на одну ночь, да?
— Киран. Ты считаешь меня снобом? — когда на его лице отразилось возмущение, я чуть не взял свои слова обратно, но затем он рассмеялся. — Ладно. Возможно, так и есть, но я предпочитаю называть это исключительным вкусом, — он выключил очередную лампу, погружая комнату в темноту. — Хороший был душ?
— Возможно один из лучших, которые я когда-либо принимал в своей жизни. Я мог бы там жить.
— Правда? Что ж, можешь свободно им пользоваться в любое время, пока я здесь. Можешь оставаться… в любое время, — он подошёл ближе, его мокрые тёмные волосы были убраны с лица. Мне хотелось протянуть руку и зарыться пальцами в мокрые локоны. Вместо этого я молча стоял и смотрел, смиряясь с тем фактом, что совсем недавно лапал этого мужчину.
— Я, эм, пойду спать, наверное. Ты был прав, долгий был день.
— Ладно. Я рад, что ты остаёшься.
— Да… — мой взгляд упал на его губы, всё ещё красноватые и набухшие. Таким же было и пятно над его ключицей. — Чёрт, мне жаль.
— Почему? Мне нет.
— Наверное, меня немного занесло.
Баш схватился за лацканы моего халата и провёл по ним руками.
— Поверь, мне это понравилось.
Без его каблуков или ботинок мы были почти одного роста, так что когда он наклонил голову и ждал, чтобы я его встретил, мы идеально сошлись.
Я мягко коснулся его губ своими, проверяя, как он будет ощущаться теперь, когда острая необходимость прошла. Он позволил мне задержаться, проводя языком по моей нижней губе. Было странно, что поцелуи с ним не казались такими чуждыми, какими должны были быть по мнению моего разума.
Его губы были податливыми, будто мы делали это уже сотню раз. Его руки обвили мою шею, а я обхватил рукой его талию и подтянул его ближе.