- А потом? Так и не смогли с ней управиться?
- Как не смогли? Смогли. Сразу схватили, руки от запястий до локтей колючей проволокой перевязали, в рот изловленную мышь вместо кляпа затолкали и замотали туго, чтоб она заклинаний больше наговорить не смогла, пока мышь не пережуёт да не проглотит. В собачью конуру заставили залезть. Вилами по ногам со всей одурью били, пока они из той конуры торчать не перестали. Вход паленьями и соломой заложили. Долго она так лежала внутри, со всех сторон стенками обжатая, всё равно как в бочке. Кто-то снаружи стал молотком стучать, гвозди вбивал, пока гвоздей жалко не стало. Потом из конуры кострище сделали. Тогда только ведьма орать и стала, когда кожа на ней от жара стягиваться начала. Да так и не прекращала кричать и проклятья из самого пламени сыпать всю ночь, пока костёр был. Сколько дров ушло, чтобы сжечь её – не счесть…
- Сожгли? – перебил Ярый.
Старуха зыркнула на него так злобно, что ему страшно её стало. Будто за издёвку его вопрос посчитала и, выдержав паузу, заговорила, как обвиняя его в чём-то:
- А ты что, совсем не видишь, что да! Сгорела я. Тело моё всё обжаренное. Под балахоном у меня кости голые наружу, а та плоть, что осталась на мне – не на костях держится, а болтается просто так. Что на старуху я похожа только потому, что в горящих углях всю ночь пролежала, а не на свой четвёртый десяток выгляжу.
Ярый замер, лицо его окаменело, глаза расширились, вдох сделал, а то что выдохнуть надо – забыл. Так и сидел, как неживой, пока понять всё пытался, кто напротив него находится. Призрак ли, падаль ли колдовская? Да беседует с ним так откровенно и, считай, по-дружески.
- Так ты хочешь, чтобы я тебя с этой земли изгнал? – наконец сложил Ярый, теперь уже не зная, как обращаться к своей собеседнице.
- Меня, меня. – с каким-то обречением подтвердила она – Или думаешь, я сама выбрала неприкаянной в этом мире маяться? Сами духи, видать, тебя в это место привели, чтоб моё имя в книгу вписано было, хранителем которой ты стал.
- Не буду я эту книгу открывать. – отрезал Ярый, как ошпарился – Сам не ведаю, какая тайна в ней. Не я в неё заклинания вписывал, не мне их править.
- Дурак ты, раз силы боишься, которой повелевать можешь, и не хочешь понять её. – с укором и одновременно с обидой в сердцах ругнулась ведьма – Только в этой книге мне заключение и уготовано, ибо больше никуда мою душу не пустят. А тебе надо лишь имя моё вписать туда, где свободное место есть. Вот, я уже и пустую строчку после абзаца нашла.
Только Ярый в то место на странице посмотрел, куда ведьма своим пальцем ткнула, страшные образы в его голове появились, хоть он намеренно в буквы и слова не хотел вглядываться. Сразу глаза отвёл, понял, что из текста видения эти у него появились. Показалось на миг, что проклятого ребёнка увидел, бастарда одного демона, и что ребёнок этот в мир хочет попасть, среди людей оказаться. А ведьма словно заметила, что Ярому привиделось, пояснять стала:
- Сирота подземного царства этими словами спутан. Некому присмотреть за ним, вот он и на волю рвётся, опечителей себе найти. Да только нельзя ему в этом мире появляться, тьма за ним и вокруг него последует. А мне бы как раз рядышком с ним стать.
- Так ты ему опекой стать хочешь? – спросил Ярый. Он не спешил ничего в книгу своей рукой добавлять, не хотел упускать возможность разобраться во всём – Не ведьмовское ведь это дело, детей нянчить, хоть и проклятых.
- Как это не ведьмовское, если дадено было? – разозлилась она на эти слова Ярого. Но только он не понял, от чего – А потом отобрано. Думаешь, не рада была, когда от демонова семени у меня родинка появилась?
- Так разве можно от демона родинку выносить, чтобы в этом мире остаться? – засомневался Ярый в её словах, и не зря. Тут же она ответила:
- А ты бы у любого здесь спросил, кто здесь жил тогда – тебе каждый подтвердил бы. Поскольку все видели, что с потусторонними духами где-то между мирами блудаю, а то что в этом самом доме происходило - никто видеть не мог. Кто ко мне захаживал и в раскорячку привязывал на той кровати, на которой ты спал. За грех не считалось. А потом каждый боялся, что отродье на него похожим будет. Вот и избавили меня от него, после чего наружно гнить начали.
Понятно стало Ярому, почему ведьма в этой книге заключение себе ищет, и что не хочет она говорить о том, о чём рассказывает. Не стал её утруждать больше, а только хотел выяснить то, что ему знать было нужно.
- Впишу я твоё имя в книгу, а если тебя потом кто-нибудь вызовет? Как обратно заключить?
- Так ты никому заклинания читать не давай, раз их хранителем стал. А если кто-то прочитает – пусть никому об этом не рассказывает. Понятно, ведь, что написанное значимее сказанного. Если молвы не будет, всё вызванное само вернётся туда, откуда вычитано.
- А что потом мне с этими заклинаниями делать, раз я их хранитель? Вечно их прятать и самому вместе с ними прятаться, или уничтожить, чтобы забылось про них.