— Не надо… Не говори ничего, — пробормотал Страйкер, покрывая поцелуями ее лицо, шею.
— Ты прав. Не надо слов.
Губы Страйкера нащупали сосок, язык обвел вокруг него окружность — и Темпест вздрогнула в ответ.
— Мы не должны этого делать…
— Если ты не заткнешься, я сама тебя изнасилую! — прорычала Темпест, расстегивая на нем рубашку. — Четыре года я мечтала об этом… Страйкер, я хочу тебя!
Она приподнялась, прижимая ноющие от жажды груди к его груди. Эти руки она ощущала, когда он нес ее целый день, когда прижимал к груди…
— Не было дня, когда бы я не думал о тебе.
Страйкер сбросил на землю ее блузку и замер, рассматривая открывшееся ему тело. Классическую красоту его не портили ни синяки, ни царапины, ни старые шрамы. Такая хрупкая… и такая отважная… Страйкер крепче сжал ее в объятиях, словно желая защитить от всех мыслимых опасностей — желание, естественное для него, как дыхание.
Приоткрыв глаза, Темпест вглядывалась в его искаженное страстью лицо. Суровые, грубоватые черты Страйкера трудно было назвать красивыми, но никогда Темпест не встречала мужчины прекраснее его.
— А теперь кончай разговоры. Ночь ждать не станет.
Страйкер тихо рассмеялся. Ни одна другая женщина не стала бы командовать им в такую минуту — и ни у одной другой это не вышло бы так естественно… и так возбуждающе. Хрипловатый шепот Темпест, ее тело, жаждущее ласки, припухшие от поцелуев губы, сильные руки, словно навеки приковавшие его к себе, — все это казалось ему прекрасным сном.
— Я тоже не хочу ждать. — Он расстегнул на ней шорты и потянул их вниз. — Хорошо, что ты сняла ботинки.
Темпест открыла глаза и улыбнулась:
— Ты тоже.
Мгновение спустя оба они были обнажены. Молча любовались они друг другом, не скрывая своего наслаждения. Наконец Страйкер привлек Темпест к себе, и она благодарно обвилась вокруг него. Страйкер ласкал все уголки ее тела, жаждущие ласки и любви. Пот блестел на их телах золотистыми каплями в свете заходящего солнца. Темпест тихо стонала; Страйкер дышал хрипло и прерывисто. Вдруг, словно по мановению неба, удушливая жара сменилась прохладным ветерком от реки; в тот же миг Страйкер поднялся, опираясь на руки, и стремительно, не в силах больше ждать, опустился на нее.
— Все хорошо? — спросил он, останавливаясь на полпути. Тело его властно требовало продолжать движение, но Страйкер заботился прежде всего о том, чтобы не причинить боли своей возлюбленной.
— Да. — Темпест выгнулась ему навстречу, с благодарностью принимая долгожданное соединение. — О да! — вскрикнула она, начиная ответное движение.
Страйкер закрыл глаза: ему казалось, что такого наслаждения он не выдержит. Медленно, стараясь попасть в ритм с ней, он начал движение. Но жажда его была слишком велика, а сила любви — слишком необузданна. Слишком поздно Страйкер понял, что до заветной вершины остался всего лишь шаг. Он глухо вскрикнул и прижал Темпест к себе — и мгновение спустя дрожь ее тела показала ему, что она тоже испытала высшее наслаждение. А тысячелетние пальмы, ровесницы Райского сада, невозмутимо наблюдали с высоты, как мужчина и женщина соединяются в любви.
Страйкер приподнялся. Темпест обхватила его за шею.
— Не надо, не уходи!
— Я слишком тяжелый. — Он перекатился на спину, не выпуская Темпест из объятий.
— Для меня — нет. — Она подняла голову и улыбнулась ему.
Страйкер молча смотрел на нее, чувствуя, как по лицу расплывается глупо-счастливая улыбка. Должно быть, так смотрел Адам на Еву, когда они дали начало человечеству.
— Ты не жалеешь?.. — Он убрал с ее лба непослушный завиток и нежно погладил ее по щеке.
Темпест прильнула губами к его шее и слизнула капельку пота, наслаждаясь его солоноватым запахом и вкусом.
— Ни капельки, — прошептала она.
— Выходи за меня замуж, и мы будем заниматься этим каждую ночь, — предложил он, прижимая ее к себе.
— Да ты со мной через неделю свихнешься!
— Ерунда. Поссоримся — помиримся. — Он слегка покачал бедрами, напоминая ей о волшебстве прошедших минут. — А такое примирение стоит любой ссоры.
— Нет, не любой, — покачала головой Темпест. Почему он так настаивает на женитьбе? Еще одно такое предложение — и ей не хватит духу отказаться! Чтобы прекратить опасный разговор, она прильнула к его губам.
Почувствовав на губах вкус Темпест, Страйкер словно обезумел. Желание, едва угаснув, пробудилось вновь. На этот раз он ни в чем не сомневался. Чем больше сопротивлялась Темпест, тем больше Страйкер был уверен, что в конце концов она сдастся.