Зондер пожал плечами.
— Клещ сказывал, что цветок сам по себе не видный, — задумчиво произнёс сталкер. — Беленкий, что твой подснежник, и размером с хренову душу. И, вроде, нет в нём никакой особенности, а взгляда не оторвать.
— Ясно, — кивнул я. — А где мсье Клещ видел цветок?
— Километра полтора на юго-восток, — Зондер махнул куда-то в сторону темневшего на краю поляны осинника. — Только, не по компасу топай. Чудит здесь компас. Лучше на солнышко почаще поглядывай. Оно не подведёт.
— Что значит, топай?! — возмутился я. — А ты что же, со мной не пойдёшь?
— Уговор был до Яшкиной поляны, — угрюмо напомнил сталкер. — Дальше ни за какой кэш не пойду.
Формально, контрабандист Зондер был прав. Обещание своё он выполнил и теперь мог проваливать, собирать «листики» на продажу.
— Ладно, чёрт с тобой, — бросил я, распрощавшись с надеждой соблазнить сталкера хрустом купюр. — Только не забудь дождаться меня, родственник.
— Об этом не беспокойтесь, мистер, — Зондер смачно сплюнул через зуб на жухлую траву. — Верну вас в Катер с наилучшим комфортом, если конечно, возвернётесь из Леса.
Последнее замечание мне совсем не понравилось, но я ничем не выдал возникшего в душе беспокойства. Отсчитав половину обещанной проводнику суммы, я поправил рюкзак и бодро зашагал через поляну.
— Эй, мистер, — окликнул со спины Зондер. — Метров через триста услышишь «тёщу». Похожа на поросячий визг. Двигай на её голос — не заплутаешь.
Я взмахом руки поблагодарил сталкера и углубился в осинник. Сразу же стало сумрачно и тоскливо. Листва и ветви плотно сомкнулись над моей головой, заслоняя небо. «Интересно, как в этакой чаще ориентироваться по солнцу», — подумал я, пробираясь сквозь бурелом.
Прошло не меньше четверти часа, прежде чем я отчётливо услышал леденящий душу отчаянный визг. Если бы не предупреждение Зондера, я подумал бы, что где-то поблизости волки задрали поросёнка. Визг повторился, и я зашагал прямиком на голос поставленной Клещом вешки.
Вешку я обнаружил на прогалине, которую язык не повернулся бы обозвать поляной. Так, проплешина между плотным строем осин и орешника. Я посмотрел вверх и увидел прямо над головой клок лазурного неба. Лучшего места для спутниковой связи трудно было найти в столь непролазной чаще. Я плюхнулся на рыжеватый мох, обступивший вешку и достал из рюкзака комп.
Что за чёрт?! Уровень приёма сигнала был на нуле. Я не поверил своим глазам и перезапустил коммуникатор ещё раз. Эффект был точно таким же: ни одно деление на сигнальной шкале так и не загорелось привычной глазу нефритовой зеленью. «Этого не может быть, — подумал я. — Разве что, пока мы топали по Лесу, началась третья мировая и американцы разом сбили все наши спутники?!»
Вешка снова истошно взвизгнула, и я вскочил, растерянно глядя по сторонам. Стоило подвести неутешительный итог моим изысканиям: связи нет, компас чудит и куда идти не понятно. Где этот чёртов юго-восток?
Точно услышав мои стенания, прямо передо мной, на листья папоротника, упал робкий солнечный луч. Я снова поднял голову и увидел краешек солнца. Слава богам! Теперь стоило посмотреть время и можно было определиться с курсом движения. Взглянув на часы, я застонал от досады: на электронном табло мерцали цыфры: 22.17 13.12. То есть, по мнению циферблата, вокруг меня стояла студёная декабрьская ночь. Я зябко поёжился и убрал свихнувшиеся часы в рюкзак.
Ощущая себя неандертальцем, заплутавшем в лесной глуши, я решил задействовать самые первобытные навыки. Со скаутских времён мне было известно, что если встать спиной к полуденному солнцу, то тень от головы укажет на север, а раскинутые руки на восток и запад. На восток, кажется, правая рука.
Выйдя на средину прогалины, я раскинул руки, стараясь, чтобы солнечный луч светил мне в затылок. Ага! Стало быть, курс надо держать вон на тот перелесок. Приободрившись, я закинул рюкзак за спину и двинулся навстречу новым открытиям.
Не успел я сделать и десятка шагов, как где-то невдалеке, за еловым молодняком, хрустнула ветка. Я замер и прислушался. Неужто, и вправду динозавры?! Кто знает, может быть я изрядно успел надышаться пыльцой симбиотов? Нет, это были не динозавры. Снова хрустнула ветка и на прогалину вышли трое. Я нырнул за случившийся рядом куст и осторожно выглянул.
Трое остановились, о чём-то негромко переговариваясь. Затем один из незнакомцев опустился на корточки, что-то разглядывая. «Вешка», — понял я. Больше там рассматривать было нечего. Раздался сухой треск, и «тёща» взвизгнула в руках незнакомца в последний раз.