— Купол?! — спросил я, когда сутулая спина Алоноса скрылась за дверью.
— Голограмма, — коротко пояснил Полянский. — Мы проецируем её над посёлком и над плантацией. Впрочем, прошу взглянуть.
Он сделал мне знак рукой следовать за ним и первым покинул оранжерею. Когда я вышел из стеклянных дверей, над огородом уже повисло сплошное плотное марево голограммы. Снизу оно являло собой зелёное колышущееся полотно. Сплетённое из миллионов лазерных проекций, оно было настолько явственным, что казалось наброшенным на окружающий мир одеялом. Странным было лишь то, что сквозь эту мощную завесу без труда пробивался солнечный свет.
Вертолёта я не увидел, хотя он описывал широченный круг совсем низко над Лесом.
— Впечатляет? — не без довольства спросил профессор.
Я кивнул, не в силах оторвать взгляда от диковинного торжества технической мысли.
«Это сколько ж, нужно энергии для такого спектакля?» — мысленно воскликнул я, всё ещё очарованный масштабностью голограммы.
— Шестьсот киловатт, — тотчас отозвался профессор.
Я содрогнулся. Всё-таки не легко свыкнуться с тем, что в твои мысли можно заглянуть как в открытую форточку.
— У нас имеется мощный генератор и аккумуляторные батареи. Это даёт возможность создавать устойчивую картинку и удерживать её не менее часа. — как ни в чём ни бывало продолжил профессор. Казалось, его совершенно не волновал визит вертолёта.
И в самом деле, заложив ещё пару кругов над Лесом, вертолёт удалился.
— И часто к вам прилетают такие гости? — спросил я, вслушиваясь в удаляющийся клёкот винтов.
— Нет, — буднично ответил профессор. — Местных я давно отсюда отвадил. Но, случаются и неожиданные гости. Пожарники, инспектора министерские. А этот был не по твою душу?
Я лишь пожал плечами. В самом деле, кто это? Неужели, коллеги-аномальщики смогли вычислить мою локацию? Но как? Взяли в оборот Зондера? Или допросили лесных пикетчиков? В любом случае странно, что они вот так прямиком наведались во владения Лесника. Нет, это был явно не почерк нашей конторы.
Ход моих мыслей прервало появление брата Алоноса. Он нёсся среди грядок, громко топая тяжёлыми берцами. На его плече зловеще зеленела труба переносного ракетного комплекса. Я без труда признал в нём армейскую «Вербу». Получалось, что «зелёное» воинство вооружено не только виденными мной карабинами.
— Брат Сильванус, — взревел бегущий ещё издали. — Может, шмальнуть вдогонку?! Вдруг, он чего-нибудь, паскуда, разглядел сверху?
— Успокойся, брат, — отчётливо произнёс профессор и пристально посмотрел на запыхавшегося от бега Алоноса. Тот резко остановился, выпучив глаза, зашатался и сел на траву. Зелёная труба «Вербы» соскользнула с плеча Алоноса и упала к его ногам. Сам же недавний милитарист совершенно сник и обмяк, точно из него разом улетучился боевой дух.
— Так-то лучше, — удовлетворённо кивнул Полянский и, повернувшись ко мне, добавил: — Братья, они, ей богу, как дети. Хлебом не корми, только дай испытать в деле все их игрушки.
«Ничего себе игрушки»! — подумал я. — «Такая „игрушка“ легко может поразить любой летающий аппарат, в радиусе шести километров»!
— А что будет с братом Алоносом? — спросил я в слух, глядя на блаженное умиротворённое лицо несостоявшегося зенитчика.
— Минут через десять очухается, — беспечно бросил профессор. — Однако, пора заняться делами.
Полянский быстрым пружинным шагом направился к лагерю. Я поспешил следом, едва поспевая за профессором, который, к слову сказать, был куда как старше меня. Увидев хозяина, из-за куста вынырнул Фелан и в два прыжка нагнал нас, совершенно по-собачьи, виляя хвостом.
— Надо нам до обеда разослать курьеров по городам, — на ходу бросил Полянский. — Регионы торопят. Братство наше растёт столь стремительно, что мы не успеваем собирать урожай.
Я чутко уловил с слове «нам» свою собственную сопричастность к происходящему. Неужели, Полянский и в самом собирается сделать из меня своего соучастника?!
— Не соучастника, а партнёра, — немедленно поправил меня Полянский. — И ещё, Сергей Александрович, называйте меня на людях брат Сильванус.
— Как скажете, экселенц, — пробормотал я.
Возле вагончика профессора собралось не меньше дюжины посетителей. Большинство из них были в цивильном. Курьеры! — безошибочно определил я. Обладатели цивильных костюмов были похожи друг на друга как молочные братья. Короткие прилизанные причёски, выбритые до синевы лица, чёрные кожаные кейсы в напряжённых руках.
— Сначала, Москва и Питер, — подходя к вагончикам, сообщил Полянский.