Секунду помедлив, я судорожно обнял Веронику и прижался губами к её лицу.
— Молодые люди, — окликнул Полянский. — Может, вы разберётесь с своими сердечными делами в иной обстановке? Я слышу шум вертолёта.
Я с сожалением выпустил из объятий Веронику и прислушался. В самом деле, вдалеке был различим клёкот вертолётных винтов.
— В лес! — скомандовал я и, схватив Веронику за руку, потащил её прочь с поляны.
Девушка обернулась на ходу и бросила что-то в траву. Я успел заметить лишь яркий золотой блик.
Профессор бежал рядом. На его плече неуклюже болтался прихваченный у одного из боевиков автомат.
— Что ты собрался делать? — крикнула Вероника, когда мы углубились в лесную чащу.
— Спасти профессора и контейнер с пыльцой, — телепатировал я, останавливаясь, чтобы перевести дух.
— А дальше?
— Дальше, я пока не решил, — честно признался я. — Некогда было поразмышлять на досуге. Твои приятели носятся за нами весь день и пытаются наделать во мне сквозных отверстий.
— Я договорюсь с отцом, — горячо заговорила Вероника. — Он больше тебя не тронет. Ему нужен только профессор и технология симбиотов. Британцы готовы заплатить ему какие-то немыслимые деньги. Он обещал выдать мне после сделки шесть миллионов. Ты слышишь, шесть миллионов?! Мы уедем. Уедем, куда захочешь, в любую страну.
Я покачал головой.
— Спасибо за предложение, детка, — сказал я, прислушиваясь к приближающемуся шуму винтов, — мне милее местный пейзаж. Теперь, по поводу сделки. Её не будет. Твой отец не получит ни профессора, ни контейнер. Так что решай, девочка, на чьей ты стороне.
Я отвернулся, чтобы не видеть исполненных мольбой и досадой глаз Вероники. Но спрятаться от её отчаянных хлёстких мыслей я был не с в состоянии.
— Они уже на поляне! — воскликнул профессор, напоминая мне о близкой погоне.
Глава 21 На восток
Вертолёт действительно завис над поляной, должно быть, высаживая новый десант.
— Куда нам теперь? — мысленно спросил я профессора.
— В Лес, — так же молча ответил мне Полянский. — На открытой местности нас сразу сцапают.
— Если у них есть тепловизоры, то сцапают и в Лесу, — произнёс я уже вслух. — Как только зайдёт солнце, нас сразу найдут даже в самой глухой тайге.
— Тепловизоры у них есть, — немедленно подтвердила моя возлюбленная.
— Тогда нужно идти к Волчьей пади, — уверенно и также вслух произнёс профессор. — Там есть заброшенные ангары. В них можно пересидеть ночь.
— Волчья падь? Где это?
— На восток. Далековато, конечно, но часа за три дойдём.
В этот миг раздался трескучий шорох и послышался голос, искажённый помехами:
— Валькирия, я Маэстро, приём! Где ты, девочка? Как слышишь меня? Приём!
Вероника вынула из кармана раскладки миниатюрную рацию и посмотрела на меня с тоскливым вопросом.
Ответить на этот исполненный мольбы и отчаянной надежды вопрос я не успел. Полянский, стоящий к девушке ближе, выхватил рацию из её рук, бросил под ноги и разбил вдребезги автоматным прикладом.
— Что вы сделали?! — воскликнула Вероника. — Это был мой отец. Я могла бы с ним договориться.
— Мне, милая барышня, с вашим отцом разговаривать не о чем. — заявил профессор. — Мы всё сказали друг другу ещё тогда, тридцать лет назад. К тому же, включенную рацию можно без труда отследить. Хватит с меня чудес технического прогресса.
Я вздохнул, глядя на осколки разбитой рации. Эх, если бы сообразить мне минутой раньше и завладеть рацией самому! Впрочем, вряд ли и мне удалось бы воспользоваться передатчиком — профессор наверняка успел бы прочитать мои мысли.
— Это верно, Сергей, — угрюмо кивнул Полянский. — С вашими коллегами мне тоже разговаривать не досуг. А теперь, друзья, может быть, отправимся в путь? Времени до сумерек у нас не так уж и много.
Не говоря больше ни слова, профессор бодро зашагал на восток, раздвигая кусты стволом автомата. Мы переглянулись с Вероникой и, не найдя возражений, отправились следом.
Какое-то время мы шли молча, лавируя между стволами деревьев и еловых ветвей.
— Почему ты упомянула англичан? — задал я первый, довольно неуклюжий вопрос. — Больше пообещали?
— Не только это, — тихо ответила Вероника, должно быть, не желая, чтобы её слышал Полянский. — Англичане предлагают гражданство. Да и нам с папой Англия нравится больше, чем Штаты. Культура, традиции и всё такое.
— Ясно, — кивнул я, вполне удовлетворённый откровенным ответом. — А то, что англичане завладели бы с вашей помощью страшным оружием, это тебя, конечно, не парит?
— Оружием?! Папа говорил о вполне мирном применении симбиотов, — в некотором недоумении произнесла Вероника. — Фармакология, медицина...