Я вскрикнул от боли и радости, когда клыки Фелана с хрустом разорвали упругие путы. Тоже самое волк проделал и с моими ногами. Свободен! Я с мучительным наслаждением помассировал затёкшие конечности и через пару минут был снова в строю.
— Теперь нужно спасать хозяина, — заявил Фелан. — Я чувствую его запах, но его здесь нет.
— Верно, его увезли очень плохие люди, — объяснил я.
— Куда?
— Пока не знаю, но очень скоро я это выясню.
— Тогда выясняй скорее, — поторопил Фелан. — Ведь ты хозяину — «дружище».
Я был в который раз удивлён той лёгкостью, с которой волк обогащал свой, и без того изрядный, словарный запас.
— Сначала мне нужно выполнить просьбу хозяина и отобрать у плохих людей одну вещь, — заявил я Фелану о своих первоначальных намереньях.
— Я помогу тебе, аномальщик, — заверил волк. — Ты мне тоже теперь «дружище».
Я сделал Фелану знак следовать за мной и направился к выходу из ангара. По дороге мне попался кусок арматуры. Толстый, тяжёлый, ржавый. За неимением другого оружия, сойдёт и это.
Фелан едва поспевал за мной, тяжело припадая на раненую в оранжерее лапу. Мне пришлось сбавить шаг, чтобы без нужды не утомлять боевого товарища.
Выйдя из ангара, я огляделся. При солнечном свете ангары являли собою ещё более убогое зрелище, нежели во вчерашней кромешной тьме. Повсюду перед строениями темнели угрюмые остовы брошенной техники и целые терриконы коры и щепок. За округлыми громадинами ангаров чернела стена первобытного смешанного леса. «Та самая Волчья падь», — догадался я.
Однако, любоваться сомнительными красотами лесного урочища у меня не было решительно никакого желания.
Я обернулся к реке и ничего не увидел. И река, и плёс были скрыты от глаз густой порослью борщевика и чертополоха. Просто удивительно, как мы умудрились в сумерках не заплутать в этой прерии.
— Там — люди, — навострил уши Фелан. — Хозяина не чую. Его там нет.
— Верно, хозяина там нет, — подтвердил я. — Там те самые плохие люди, у которых нужно забрать, то, что просил хозяин.
— Плохих людей нужно убить? — буднично спросил Фелан.
— Нет, — поспешно ответил я, но, секунду помедлив, уточнил. — Не всех. Там, среди плохих людей, девушка. Её трогать нельзя.
— Она тоже «дружище»? — деловито поинтересовался волк.
— Да, она очень даже, «дружище», — заверил я. — Это она стреляла в тебя в оранжерее.
Фелан с недоумением взглянул на меня и зарычал, показав клыки.
— Если она стреляла, значит, она с плохими людьми, — заявил Фелан. — Значит, она не «дружище».
— У людей не всё так просто, — вздохнул я. — Иногда и плохой человек может стать для тебя «дружище».
На эту сентенцию Фелан не нашёл что ответить и только неистово замахал хвостом.
Издалека, со стороны реки, раздался невнятный возглас и плеск.
— Вперёд! — мысленно скомандовал я и устремился в заросли борщевика, раздвигая ядовитые стволы растений куском арматуры. Фелан меланхолично засеменил следом. Крохотный симбиот, торчащий из его бока, мерно покачивал на ходу упругими зелёными листьями.
Вскоре голоса и плеск стали отчётливы, и я сделал знак волку остановиться. Тот покорно уселся в траву и стал безмятежно искаться под правой лапой.
Осторожно, чтобы не выдать себя, я выглянул из зарослей. Теперь всё было как на ладони: и река, и плёс, и люди, столпившиеся на берегу. На пологом уступе замер, поблёскивая на солнце тонированными стёклами громадный зелёный джип. На его боку красовалась эмблема в виде могучего сибирского кедра.
Вместе с водителем, дремавшем в кабине, я насчитал ещё шестерых штурмовиков во главе с Донованом. Соотношение не в нашу с Феланом пользу. Не говоря уже об уровне вооружения. Кусок арматуры и клыки волка против автоматов и пистолетов боевиков.
Вероника была здесь же, на берегу и её стерегли двое горилл с автоматами наизготовку. У одного из них белела повязка на шее. Должно быть, это тот тип, которому я выбил кадык. Поделом — не будет махать прикладом на безоружных.
Ещё двое боевиков были без верхней одежды и исполняли роли ныряльщиков. Они то и дело с шумом погружались под воду, обшаривая дно квадрат за квадратом.
Донован что-то кричал им, должно быть, поторапливая. При этом он с тревогой поглядывал в лазурное июньское небо.
Прошло не менее четверти часа, прежде чем над поверхностью воды показалась рука с вожделенным контейнером. Боевики радостно загалдели. Донован, не в силах дождаться, пока ему принесут добычу, сам бросился в воду. Схватив блестящий узкий цилиндр, он поднял его над головой как чемпионский кубок.
Воспользовавшись переполохом, Вероника попыталась улизнуть от охранников, но один из них подсёк её ударом ноги, и девушка растянулась на песке под всеобщий хохот.