«Газель» резко затормозила, отчего доски в кузове опасно заколыхались. Из кабины высунулась багровая физиономия и смачно обматерила всю нашу компанию, окружившую грузовик.
— Автомобиль конфискован в связи с преследованием государственного преступника, — как можно официальнее заявил я.
— Что?! — взревела физиономия. — А это ты видел?
Из окна кабины показался кулак, сжатый на манер кукиша.
Я прикрыл глаза и постарался послать мысленное сообщение в голову несговорчивого шофёра. То ли и в самом деле во мне развились способности телепата, то ли у шофёра неожиданно пробудилась гражданская совесть.
Дверь кабины открылась и на дорогу спрыгнул кряжистый мужичина.
— Вот что, орлы, — отчётливо произнёс он, обращаясь и ко мне, и к моему воинству. — Машину я вам не дам. Машина, всё равно, что жена. Раз в чужие руки отдал, так по рукам и пойдёт.
Я не стал оспаривать народную мудрость, и философ тотчас продолжил:
— Сам поведу, раз уж преступник государственный, — сказал он твёрдо.
Я от души пожал патриоту здоровенную лапищу.
— Грузитесь в кузов, — бросил я бойцам. — Вероника, а ты лезь в кабину.
Услышав, что ему придётся делить кабину с дамой, пусть и вооружённой автоматом, шофёр кисло поморщился, но промолчал.
Фелана, настороженно прижавшего уши, бойцы подняли на руках и опрокинули в кузов. Следом запрыгнули сами.
— Куда ехать? — деловито спросил шофёр, возвратившись в кабину.
— К трассе, — бросил я и, оперевшись о борт, перемахнул в кузов.
Взревел мотор и «Газель» рванула вперёд, подняв густое облако пыли.
— Рацию! — потребовал я и боец, у которого она имелась, безропотно протянул её мне.
Набрав нужную частоту, я впервые за несколько дней вышел в эфир.
— Внимание всем подразделениям «ОАЗиС»! — буквально прокричал я, соревнуясь с грохотом и шумом мотора. — Я — Скиф. Личный номер 17 - 36 − 12. Преследую государственного преступника, гражданина Великобритании Донована. Предположительно, он уходит по шоссе Е 22 в сторону Екатеринбурга на зелёном внедорожнике с эмблемой «Кедр». Госномер А648КН. Преступники вооружены и крайне опасны. Как поняли меня? Приём!
Машину тряхнуло, и я едва не вылетел за борт. Именно в этот миг в рации послышался знакомый, до боли знакомый голос.
— Рад, что ты жив, мой мальчик, — произнёс сквозь помехи Гремин. — А мы тебя уже трижды похоронили. Насчёт Донована я в курсе. До Катера он не доедет. Перед городом выставлен кардон. Спасибо Шатохину. Вовремя сообщил.
— Как он? — воскликнул я. — Жив?
— Жив, — успокоил Гремин. — Жёсткая посадка. Ушибы, переломы, но все целы. Как только возьмут Донована, срочно жду тебя на доклад. Всё, конец связи.
Гремин отбился, и я тотчас сообщил бойцам радостную весть об их командире.
Между тем, «Газель», не сбрасывая скорости, пронеслась мимо посёлка Красный Маяк, немало перепугав местных аборигенов. Впереди, примерно в километре, завиднелась лента шоссе с бегущими по ней автомобилями.
Я постучал по кабине и из неё вынырнула багровая физиономия.
— На Катер! Поворачивай на Катер! — проорал я.
Шофёр сосредоточенно кивнул и сбросил газ, приблизившись к перекрёстку.
Глава 27 Трудный выбор
Трасса Е 22. В пятидесяти километрах от Екатеринбурга.
По хорошему асфальту погоня пошла куда веселей. Однако, догнать внедорожник, имеющий хорошую фору, у видавший лучшие времена «Газели» не было никаких шансов. Я уповал лишь на выставленный перед городом полицейский кордон.
Мимо стремительно проносились маленькие и большие посёлки. Мелькали незнакомые названия: Белоярский, Мезенское, Гагарский...
Через четверть часа, миновав Малобрусянское, «Газель» выскочила на широкий, вальяжный Сибирский тракт и понеслась вперёд, обгоняя юркие легковушки.
— Километров через пятнадцать Кольцевая дорога и поворот к аэропорту, — крикнул мне на ухо один из бойцов. — Может, англичанин туда рванул?
— Вполне может быть, — кивнул я. — Только в самолёт его вряд ли пустят.
— Я чувствую: очень плохой человек, чёрт, уже близко, — подал свой мысленный голос Фелан.
В самом деле, впереди, из-за поворота дороги, показалось скопление машин и блеск полицейских мигалок. Оттуда донёсся отчётливый автоматный треск и ухнул разрыв. За ним второй. Высоко в небо взметнулся столб густого чёрного дыма.
— Поднажми! — забарабанил я по кабине.
Однако, водитель-патриот знал своё дело и поторапливать его было излишне. «Газель» выскочила на обочину и понеслась, объезжая образовавшийся затор из легковушек, автобусов и фур. Доски и трубы в кузове затряслись и запрыгали, угрожая нанести увечья и мне и двоим бойцам. Фелан забился в угол кузова и злобно рычал, скользя лапами по стальному полу.