- Достал уже – проворчала я, откидывая одеяло и вставая.
- Алиска, блин, хватит болтать – раздался сонный голос Насти. – Я спать хочу.
- Да спи ты, спи. Насть, мне домой пора. Ты как, одна не боишься? – потормошила я опять вырубившуюся подругу.
- Сейчас я ничего не боюсь, а просто хочу спать. Вали уже, а – отмахнулась подруга, и я оделась, и пошла к себе домой. Правда, прежде чем уйти, дважды проверила, захлопнулась ли дверь квартиры Насти. Ну так, на всякий случай.
Дома было пусто. Стас и дед, скорее всего на работе, а где бабуля и близняшки, я не имела представления. Но так даже лучше. Хотелось собраться спокойно, не отвечая на бесконечные вопросы домашний о том, куда и с кем я иду.
Заглянув на кухню, я наморщилась – ну вот, опять целая гора посуды. Ничего не могут без меня.
Наскоро перемыв этот посудный Эверест, заодно протерла плиту и полы на кухне. Потом посмотрела на время, и, спохватившись, кинулась собираться – стрелка часов уже приближалась к двум.
Мысли о Кирилле заменило легкое волнение и предчувствие скорой встречи. Несмотря на то, что мы переписывались, каждый день созванивались и виделись два раза за неделю, я безумно по нему соскучилась и временами удивлялась, как человек из абсолютно незнакомого, может стать настолько близким за такое короткое время. Иногда мне казалось что когда-то очень давно мы были знакомы. Не знаю, откуда во мне появилась такая уверенность, но думаю, она ложная. Мне кажется, я бы его узнала, если бы мы были знакомы.
Быстро вымыв и уложив волосы, я решила оставить их распущенными. Как я заметила, Кириллу они очень нравились. Каждый раз, когда мы оставались наедине, он словно ненароком старался их коснуться. Гладил, перебирал, накручивал на пальцы. И мне это, честно говоря, нравилось. Мне, которая ненавидела, когда к ее волосам прикасается посторонний человек. Мне, которая в детстве, каждое утро пряталась под столом, лишь бы не давать бабуле заплетать косу. Единственный, кому я позволяла притрагиваться к своим волосам, был Стас. Поэтому весь уход за моей гривой, включая мытье и стрижку, ложился на его плечи. Так было примерно до моих семи лет, пока я не научилась сама ухаживать за волосами.
Я задумчиво провела расческой по всей длине. Длинные, ниже талии, идеально прямые, словно я только что вышла из салона, светло-русого оттенка. Я не стриглась с пяти лет, если не считать раз в год несколько сантиметров, для удаления секущихся концов. Это кстати, до сих пор делал Стас. Парикмахерские я так и не признавала.
Мне оставалось только подкрасить губы, когда мой телефон завибрировал. Глянув на экран, я улыбнулась. Звонил Кирилл.
- Алис, я уже возле твоего дома – сказал Кирилл, стоило только мне ответить на звонок.
- Еще минутку – сказала я, торопливо натягивая платье, и кинулась в прихожую. Запрыгнула в белые кеды, схватила с вешалки сумочку и, на всякий случай, легкую куртку, и выбежала в подъезд. Вовремя вспомнила, что забыла ключи, и пришлось вернуться за ними. Наконец приехал лифт, и уже через минуту я стояла на улице.
Кирилла я увидела сразу. Он был на детской площадке – сидел на качелях, и внимательно смотрел на мальчика, лет трех, который ковырялся в песочнице. Изредка парень чему-то улыбался, и в такие моменты от уголков его глаз разбегались тонкие морщинки. А я в свою очередь залюбовалась им.
Впервые я видела его не в широких безразмерных толстовках и спортивных штанах, а в нормальной одежде, подчеркивающей достоинства его весьма неплохой фигуры. Джинсовые бриджи, белая футболка с длинными рукавами - лонгслив. Еще бы убрать эти старомодные очки в пол-лица, сделать красивую прическу…. Хотя меня все и так устраивает. Мне гораздо важней внутренняя красота, а не внешняя мишура.
При виде меня Кирилл встал с качелей и подошел, приветливо улыбаясь.
- Привет, Алиса. Какая ты сегодня красивая - сделал он комплимент, и я смущенно покраснела.