- Только сегодня? – улыбнулась я, убирая волосы за ухо. Солнце слепило, попадая прямо мне в глаза, и глядя на Кирилла снизу вверх, я щурилась.
- Нет. Ты всегда восхитительно выглядишь – ответил Кирилл. Голос его при этом звучал так искренне, что я окончательно, как говорит Настя, поплыла. А потом взял меня за руку, крепко переплетя наши пальцы, и повел по улице.
- Куда мы идем? – спросила я.
- Узнаешь. Думаю, что тебе понравится мой сюрприз – загадочно отозвался Кирилл, и лукаво посмотрел на меня. И я решила довериться его вкусу.
Мы шли, болтая на всякие отвлеченные темы. Кирилл рассказывал о своей работе в институте, о своих друзьях, но ни слова о себе. А я думала, как бы наш разговор перевести на интересующую меня тему.
По пути нам попалось летнее кафе, с открытой верандой, и мне вдруг захотелось мороженного.
- Если хочешь, давай зайдем. Времени у нас еще достаточно - предложил Кирилл, увидев, что я смотрю в сторону кафе.
- Давай – радостно кивнула я.
Когда мы сели за столик и сделали заказ – я фисташковое мороженное с шоколадной крошкой, а Кирилл кофе – я не удержалась от расспросов.
- Ты увлекаешься спортом? – спросила я, и словно невзначай провела пальцем по крепкому предплечью парня.
- Бывает – медленно кивнул головой Кирилл, внимательно следя глазами за моими пальцами.
- Каким?
- Сейчас это преимущественно тренажерка, для поддержания формы. А до семнадцати лет я увлекался муай-тай – ответил Кирилл.
- Что это такое? – жадно продолжила я расспрашивать. Мне было интересно о нем все-все, и не хотелось упускать эти минуты откровения.
- Это тайский бокс – пояснил Кирилл.
- Ты занимался боксом? А почему потом забросил?
Кирилл пожал плечами и отпил немного кофе.
- Так получилось. После восьмого класса меня отдали в кадетскую школу-интернат, с проживанием там. Ну и собственно говоря, там была секция, или кружок, не знаю, как правильно назвать, тайского бокса. Вариантов, как занять себя в свободное от учебы время не было, и я как-то увлекся…
- Постой – изумленно перебила я Кирилла. – Ты учился в кадетском?
- Да, Алис, учился.
- И тебе там нравилось? – спросила я.
- Ну не то чтобы нравилось… - потянул Кирилл. – Скажем так, отец всегда мечтал сделать из меня военного. Как он. Вот только он забыл поинтересоваться, чего хочу я. Он просто забил на мои мечты. В один прекрасный день поставил меня перед фактом, что в старой школе я больше учиться не буду, и вообще, домой буду приезжать только на каникулы, потом помог собрать вещи, и собственно, все.
Голос Кирилла звучал ровно, но каким-то десятым чувством понимала, что он до сих пор обижен на отца. Я удрученно молчала, не зная что сказать. Мне безумно было жалко маленького мальчика, которого в один момент выдернули из привычной ему обстановки и можно сказать выставили из дома. Хотелось пожалеть его и я протянула руку и слегка погладила Кирилла по плечу. Он слегка нахмурился.
- Не нужно меня жалеть, Алис. Я тебе это все рассказал не для того, чтобы пожаловаться – он на секунду замолчал, словно подбирая слова. – Мне просто захотелось, чтоб ты узнала меня поближе. Поняла, почему я не хочу говорить о своей семье…. Странное желание, не находишь?
- Не нахожу – спокойно ответила я. – Мне очень приятно, что ты доверяешь мне. Нет, правда, я это очень ценю.
Он в ответ слабо улыбнулся и сжал мои пальцы.
- Давай поговорим о чем-нибудь другом. Знаешь, Алис, я всю неделя так сильно ждал нашей встречи, что не хочу портить все разговорами об отце и мачехе.
- Хорошо – тихо сказала я, и опустила глаза. Видимо, в его отношениях с отцом все так запущенно, что он не хочет лишний раз вскрывать эту рану. И почему мачеха? Где его настоящая мать? Как она вообще могла позволить, чтоб с ее ребенком так поступали? Сдается мне, отец просто хотел избавиться от Кирилла, вот и отправил в школу-интернат, чтоб мальчик лишний раз не отсвечивал. Даже не зная отца Кирилла, я почувствовала, как во мне медленно растет неприязнь к этому человеку.
- Эй, Лисенок, ты же не обижаешься? – внезапно с беспокойством спросил Кирилл, и проникновенно заглянул мне в глаза.
- Вот ты глупый – улыбнулась я и провела рукой по его гладковыбритой щеке. – Ну, конечно же, нет.