- Я тут живу – признался Кирилл, а я снова почувствовала, как мои глаза затерялись где-то в районе бровей – так широко они раскрылись.
- Ты здесь живешь? – нервно хихикнула я. – Не подумай, что я лезу в твой кошелек, у меня вообще нет такой привычки, но сколько сейчас платят преподавателям, раз они могут позволить себе жить в таких хоромах? Может, я не ту профессию выбрала, и наш институт – вот где золотая жила?
- Знаешь, я был бы рад если бы на преподавательскую зарплату можно было позволить себе жить в таком доме. Но, к сожалению, на нее я не потянул бы даже коммунальный платеж – улыбнулся Кирилл. – Мой отец – очень крупный бизнесмен. И именно он купил мне квартиру в этом доме.
- Постой, так ты же говорил, что с отцом не общаешься? – нахмурилась я. Людям, которых не хотят знать, такие квартиры не дарят.
- Да, я так говорил – спокойно кивнул Кирилл. – Но это не значит, что он не хочет общаться со мной. Оказавшись на пороге старости, он вдруг вспомнил о том, что у него есть два сына, и решил таким образом купить мою любовь. Вот только мне он теперь не нужен – я уже вырос, и в папочке не нуждаюсь
-А квартира? – спросила я, все еще не догоняя. Получается, что квартиру он принял, но с отцом общаться даже не думает? Некрасиво как-то получается. Я бы, попытайся моя мать провернуть такое со мной, послала бы ее лесом – мне от этой женщины ничего не нужно.
- Знаешь такую поговорку – дают-бери, бьют-беги? Так вот я взял. Было бы глупо отказываться от такого щедрого подарка. Тем более, кто знает, как долго мой старик будет чувствовать себя виноватым – бросил он с интонацией, которой я ни разу не слышала у своего доброго и ласкового Кирилла.
- Да уж. Неожиданно все это – кашлянув, постаралась я скрыть эмоции. Кирилл внимательно посмотрел на меня.
- Я же обещал, что скрывать что-либо о себе не буду. И постепенно ты все узнаешь. Только не торопи – тихо сказал он.
- Есть что-то более сногсшибательное, чем отец-бизнесмен и квартира в таком шикарном доме? – нервно хихикнула я. В этот момент лифт остановился на самом последнем этаже, коротко звякнув, и мы вышли.
- Осуждаешь меня? – внезапно остановился Кирилл посереди лестничной площадке. Обернувшись, я посмотрела ему в глаза. Было видно, что он старается казаться спокойным, но выходило у него это плохо. Как всегда, когда нервничал, Кирилл покусывал щеку изнутри и хмурился. Подойдя к нему вплотную, я в легкой ласке провела рукой по его щеке, стараясь успокоить.
- Нет. Не осуждаю. Я знаю, как больно могут сделать самые, казалось бы, близкие, люди. Еще неизвестно, как поступила бы я на твоем месте.– немного покривила душой. Как я уже сказала, от своей матери я не приняла бы и небоскреб в Монако.
Немного помолчав, Кирилл крепко сжал меня в своих объятиях.
- Не знаю, за какие заслуги мне тебя послали. Такой ужасный человек, как я, просто не заслуживает тебя – сказал он. Голос его был сильно приглушен моими волосами, но я все равно расслышала.
- Не неси ерунды – рассердилась я, обнимая его в ответ. – Кто сказал тебе, что ты плохой?
- Я сам это знаю – отстранился от меня Кирилл, и потом сосредоточенно нахмурился. – А теперь ответь мне на один вопрос: ты высоты случайно не боишься?
- А что? – осторожно спросила я, сбитая с толку такой резкой переменой разговора.
- Просто мы сейчас пойдем на крышу, и я честно говоря, только сейчас додумался тебя об этом спросить. Так что, боишься?
- Боюсь – честно ответила я, но сразу же поспешно принялась объяснять. – Понимаешь, это не страх высоты в классическом понятии. Скорее, боязнь бездны под ногами. Я спокойно могу выйти на крышу дома, или например, летать на самолете. Но я никогда не соглашусь покататься на колесе обозрения или на воздушном шаре – тут я передернулась, вспомнив, что учудил Даниил.
- Ясно. Я это запомню – пообещал мне Кирилл, и наконец, открыл дверь, ведущую на крышу.
Оказавшись на крыше, я на мгновение прищурилась – солнце на закате слепило неимоверно. Немного привыкнув, я наконец открыла глаза, и восторженно ахнула. Место, в которое привел меня Кирилл, было восхитительно.
Несмотря на легкую вечернюю прохладу, от нагретой за день солнцем крыши шло ощутимое тепло. Вся поверхность крыши была устелена каким-то зеленым материалом, создавая ощущение, что я на зеленой полянке.
Посередине стоял накрытый на двоих столик: бутылка шампанского, шоколад, сыр, свежие фрукты и ягоды. Пара ротанговых кресел, на которых лежали мягкие и удобные подушки. Играла негромкая романтическая музыка, и практически вся поверхность крыши была уставлена букетами ромашек и свечами в стаканчиках, которые должны были мягко засиять с приходом темноты. А вид с крыши был просто шикарный – город был словно на ладони. Романтикой здесь было пропитанно все, буквально каждый сантиметр крыши, и я сразу же сама прониклась этим особым духом.