«Сбор объявляй, — тут же написала она мне. — Если не у кого взять в долг — надо сбор. Хоть что-нибудь, но соберёшь».
«А где?» — не поняла я. Я же не сотрудник благотворительного фонда!
«Да на своей личной странице, знакомые увидят — помогут. Ну и по группам помощи животным надо будет репостнуть, хотя сразу говорю — особого результата это не даст, народ оттуда выжат досуха».
Народ оттуда выжат досуха… А это идея!
У меня ведь есть авторская группа! Вот её и можно использовать.
«Да, и ещё… — напечатала мне Катя. — В той клинике, где ты оставила Сеньку, есть такой хирург — Воронин. Он один из лучших в городе, особенно по таким травмам, как у неё. Постарайся к нему попасть. Правда, у него запись обычно плотная, чуть ли не на месяц вперёд забита, но иногда кто-нибудь отказывается. Позвони, пусть внесут тебя в лист ожидания. Вдруг повезёт».
Везло мне крайне редко, но я всё же сделала, как сказала Катя. А потом написала длинный пост про Сеньку на личной странице в соцсети и сделала репост в авторскую группу.
Донаты посыпались быстро, и к утру у меня на карточке уже было почти двадцать тысяч.
10
Виктор
Маша-Жозефина осталась недовольна Наполеоном. Сказала, что я был какой-то злой и рассеянный, словно витал в облаках. И она была права. Во всём.
Идея с косичкой показалась мне глупой, как только я схватился за неё, пристроившись к Жозефине сзади. Почему-то в тот же миг я осознал, что эта трахтерапия не будет иметь успеха и про Асю я наутро не забуду.
Хорошо, что Жозефина хотя бы не стала спрашивать меня, по какой причине я попросил её заплести косу. Не хватало мне ещё объяснять ей всю ситуацию с волонтёршей.
Благо мы не в первый раз играем в разные образы, как-никак Маша — несостоявшаяся актриса. К тридцати двум годам её карьера никуда дальше массовок, официанток, секретарш и других эпизодических ролей не продвинулась, что было, конечно, грустно, но не без положительных сторон — актёрская нереализованность с лихвой проявлялась в сексе, во всяком случае со мной.
Она, кстати, немного научила меня основам лицедейского мастерства. Так, по мелочам. Я однажды даже отхватил от Маши похвалу:
— На роль трупа тебя точно взяли бы, — произнесла она, а потом добавила с тяжёлым вздохом: — Хотя с твоей харизмой даже с продюсерами спать необязательно, всё равно дали бы роль.
Но с Жозефиной в этот раз мне не помогли ни харизма, ни другие достоинства, отчего вместо похвалы и вида удовлетворённой партнёрши я получил расстроенный взгляд и пафосное заявление, что я её разочаровал и в таком настроении мне с ней видеться нельзя, потому что «больно и скучно».
Пришлось извиниться и пообещать, что такое больше не повторится.
Проснувшись в одиночестве на следующий день, я сразу понял: предчувствие сбылось. Ася из головы никуда не делась.
Решил занять себя рутинными делами: помониторил криптоактивы, сделал пару звонков, что-то почитал, что-то посмотрел, но так и остался недовольным и таким же рассеянным, как и вчера. Мысли о дурацкой волонтёрше не первой свежести оставались на месте.
Так и не понял, чем она меня настолько зацепила? Если бы это был первый отворот-поворот в моей жизни, тогда ладно. Но, конечно же, это было не так. Сто девяносто девять побед без поражений не одержать. Разница была лишь в том, что трахтерапия всегда срабатывала на ура, я исцелялся в два счёта, стоило лишь следовать рецепту: заниматься сексом с кем угодно до полного исчезновения постотшивательных симптомов. То, что доктор прописал.
А в этот раз… Я даже подумал: может, я не тот «препарат» подобрал, то есть не с Жозефиной надо было, а с кем-то ещё? Но нет, это глупо. В том же и прелесть Маши, что она, как никто другой, умеет быть разной и способна залечивать самые разные болячки. Она — антибиотик широкого спектра. А для меня это бесценный дар, потому что, в отличие от большинства представителей моего племени, то есть особей мужского пола, у меня есть вкус по части женщин.
Взять, например, самое очевидное — внешность.
Кто-то настолько зацикливается на общепринятых стандартах, навязанных массмедиа, что так и не может познать всю многогранность женской красоты, не понимает, что радость скрыта далеко не только в идеальных телах, присущих актрисам заглавных ролей.
Истинное блаженство там, где дилетанты и плебеи даже и не подумают его искать. Например, в сексе с миниатюрной субтильной женщиной, которой обладаешь настолько целиком и полностью, что боишься: вдруг она хрустнет в твоих огромных лапах. Чувствуешь себя всемогущим дьяволом прямиком из ада. Другая разновидность блаженства — утонуть в груди вселенского масштаба, уединившись с какой-нибудь пышнотелой развратницей. Обволакивающая мягкость и тепло. Как будто тонешь в райских облаках.