— Господин профессор, если позволите, я одна попытаюсь найти какой-нибудь ход из городка. Пока солдат отдыхает, я попытаюсь.
— Очень хорошо, Регина! — обрадовался Иван Андреевич. — Идемте вместе...
— Что вы, что вы!.. — взмолилась Регина. — Вместе нельзя. Если нас вместе обнаружит господин Хаббарт, то мы оба пропадем. Но если меня одну, то я выпутаюсь. Он же не знает, что я бежала. — Регина покраснела, глаза ее были полны слез отчаяния.
— Ну зачем так волноваться! Будем надеяться, что Хаббарт не увидит вас. Хорошо, Регина, идите одна. Да и около Роберта надо кому-то быть, без присмотра его оставлять пока нельзя. Только чтобы недолго...
— Конечно, недолго! — горячо заверила Регина.
Какой же он все-таки странный, совсем не такой, каких она знала! Регина сочувственно посмотрела на Ивана Андреевича. Как только живут на свете такие люди? Как их не раздавят на первом жизненном перекрестке, где каждому хочется пройти первым и каждый готов подставить подножку другому, лишь бы не пропустить его вперед? А сколько в жизни таких перекрестков!
— Ну, я пошла, господин профессор.
— В добрый час!
На лестнице быстро угасли звуки шагов Регины. Иваном Андреевичем овладело беспокойство: что сможет найти это хрупкое существо? Сообразит ли она, что не каждая дверь, даже самая тайная, откроет нужную и безопасную дорогу? Как она выкрутится, если случайно натолкнется на Хаббарта? Иван Андреевич уже жалел, что отпустил ее одну. С Робертом, в конце концов, ничего не случится, если поспит лишний час. Не столько спал...
Спустившись вниз, Иван Андреевич надеялся увидеть Регину на улице, но не увидел ее. Как, должно быть, она спешит выбраться из этого осточертевшего ей научного Центра! Как устремилась она на поиски выхода из-под купола! Если Ивану Андреевичу удалось бы остановить ее, то они пошли бы вместе, тогда было бы больше шансов на успех. Но пуст подъезд дома, пуста улица. Он постоял, прислушиваясь, в надежде уловить звуки шагов Регины.. Ничего, никаких звуков! Торчать же в подъезде, то и дело выглядывая на улицу, было и бессмысленно, и рискованно.
Иван Андреевич вернулся в квартиру. Роберт спал, запрокинув голову на спинку кресла, из уголка рта тянулась к подбородку тонкая полоска слюны.
Более двух часов Иван Андреевич сидел рядом с Робертом в ожидании Регины. Возникало одно предположение мрачнее другого, но Иван Андреевич утешал себя тем, что Регина, скорее всего, решила вернуться только с радостным известием.
Прошло еще не менее двух часов. Пора бы ей вернуться! За это время можно было далеко уйти. Если ничего не находит, то зачем даром время тратить? Уж не попала ли она в лапы Хаббарта?
Несколько раз Иван Андреевич выходил в подъезд, осторожно осматривал улицу. Пусто. Он заглянул в комнату, где совсем недавно отдыхала Регина, поискал глазами белую дамскую сумку с блестящим никелированным замочком. В сумке могли быть записи номеров телефонов, какие-то другие, для нее малозначащие подробности жизни городка, а для Ивана Андреевича это была бы пища для раздумий, для обобщений. Но сумки он не увидел. А она была, он хорошо это помнил. Когда Регина уходила с Робертом, она швырнула эту сумочку на свою постель как ненужную вещь в предстоящих поисках выхода из городка. Тогда Иван Андреевич подумал, сколь активна и целеустремленна Регина. А сейчас сумки не было.
Иван Андреевич похолодел от худой мысли. Зачем ей сумка? Не потребуется ей в короткое время отсутствия ни губная помада, ни другая дамская мелочь, как не требовалась она во время поисков вместе с Робертом...
Подождал еще. Попытался отогнать, рассеять мрачные предположения, но вместо этого с каждым часом ожидания крепло убеждение: исчезновение сумки не случайно. Вспомнил, каким неестественным тоном Регина допрашивала, чем занимался профессор во время их с Робертом отсутствия. Требовательно допрашивала. Значит, в чем-то не верила профессору... Не случайно все с этой сумкой!
Он тихо позвал Роберта. Тот открыл глаза, глубоко вздохнул:
— Слушаю, господин профессор. Я уже не сплю.
— Вот что, Роберт, наша Регина, кажется, бросила нас. Бежала.
Роберт встал, медленно подошел к Ивану Андреевичу:
— Вы, профессор, пугаете меня.
— Нет, не пугаю.
— Ну как же так?..
— Да, видимо, это так. — Иван Андреевич старался быть спокойным, но его волнение выдавали и обеспокоенный взгляд, и бледные, обескровленные губы, и похрустывание туго сжимаемых пальцев. — Давайте обдумаем, что нам дальше делать. Здесь находиться больше нельзя. Всякое может случиться... Что делать, Роберт?
Они стояли посреди комнаты. Иван Андреевич слышал, как в тревожной дрожи стучали зубы Роберта, как прерывисто начал он дышать.