Андрей Ливадный
Взвод
Пролог.
Земля 2053 год…
Ночь. Черная, звездная, чужая ночь, похожая на бездну.
Тихо шуршит под ногами песок. Легкий ветер змейками гонит его по склонам низких барханов, медленно наступающих со стороны бывшего берега, дневной жар быстро улетучивается, сменяясь неприятной, пробирающей до костей ночной прохладой. Под утро вполне может приморозить, и тогда растрескавшееся под лучами полуденного солнца поверхность высохшего морского дна покроется предательской корочкой наледи.
Взвод идет без броневого прикрытия техники. В кромешной тьме бойцы ступают осторожно, намеренно растянувшись длинной колонной, чтобы предательский провал не увлек в свои пучины сразу несколько человек, да и с тактической точки зрения такое построение оправдано. Ночь таит не только природные ловушки, – во тьме скрываются неисчислимые опасности, источником которых служат люди.
Иван Лозин, командир третьего отделения десантного взвода, уже не раз ходил по данному маршруту в составе разведгрупп, но даже он не брался предсказать, что может произойти в следующую секунду, – поэтому его напряжение росло с каждым пройденным шагом…
…Впереди, на фоне тьмы, начали проступать неясные очертания чего-то огромного. Взвод мгновенно остановился, бойцы рассредоточились, занимая любые доступные укрытия, пока Лозин передавал взводному, что это старый нефтяной танкер; он лежит на боку, а невдалеке громоздятся друг на друге несколько плоскодонных барж. По данным разведки, неделю назад здесь были замечены люди.
Передав информацию, Иван лег на стылый песок, невольно думая о странных, парадоксальных явлениях, что происходили в этой части земного шара. Пусть о них до хрипоты спорят ученые, выдвигая свои теории, но Иван, например, имел свою, твердую точку зрения: дураку понятно, что на фоне глобально потепления, в резком обмелении Каспийского моря виноват вовсе не жаркий климат региона, а варварская нефтедобыча и войны.
Сержант своими глазами видел, что Волга более не впадает в Каспийское море, – Каспий пересох, а могучая русская река теперь доносит свои воды лишь до середины прикаспийской низменности, дальше ее дельта начинает ветвиться, и каждый отдельный рукав рано или поздно истончается, уходит под землю, в жадные пучины наступающих песков, которые, сменивший свое исконное направление ветер, гонит со стороны Узбекистана и Туркмении.
Стремительное обмеление Каспия, происходящее на фоне таяния льдов Антарктики, по мнению сержанта Лозина имело свои внятные исторические корни, и вполне объяснимую физику…
Нефть и война.
Все началось пол века назад с кризиса в персидском заливе, когда сверхмощные бомбы, сброшенные Соединенными Штатами на Ирак, – страну, которая, по сути "плавает" на огромной нефтяной линзе, нарушили не только сейсмическую устойчивость коры, но и привели к загадочным процессам, перераспределения "черного золота" в подземных пустотах.
Внешним признаком этих процессов явилась серия мощнейших, разрушительных землетрясений, но что происходило непосредственно под землей, Лозин мог только догадываться.
Впрочем, строить предположения было нетрудно. Признаки стремительного обмеления Каспия появились спустя десять лет после войны в Персидском заливе, но вода не может уходить "в никуда", значит под землей образовались огромные полости, способные вобрать в себя целое море.
Одновременно с этим стремительно оскудевали каспийские месторождения нефти, – "черное золото" так же просачивалось куда-то через образовавшиеся в результате землетрясений разломы и трещины, а ее место в подземных резервуарах занимали миллиарды тонн соленой воды…
В принципе в век атомных технологий утрата части нефтяных месторождений не могла поставить человечество перед глобальным кризисом, но фактическое исчезновение водных пространств Каспия породило острую проблему отдельно взятого региона.
Нарушился не только формировавшийся на протяжении миллионов лет климат. На фоне глобальной экологической катастрофы протекали иные, не менее значимые в плане последствий процессы.
Прикаспийские государства, для которых основным источником дохода исстари являлись добыча нефти и эксплуатация естественных морских ресурсов, внезапно оказались поставлены на грань полного обнищания, к тому же обнажившееся морское дно тут же с новой остротой поставило вопрос о разделении государственных границ России, Казахстана, Туркмении, Ирана и Азербайджана…
По личному мнению Лозина острота вопроса заключалась не в том, где именно пройдет условная линия, а когда ее проведут. Он смотрел на проблему с иной стороны, и видел, что спорная территория мгновенно образовала серьезную брешь, пригодную для свободного, неконтролируемого доступа в прилегающие к Каспию государства.
Пока дипломаты и политики занимались урегулированием территориальных соглашений, данным обстоятельством не преминули воспользоваться теневые структуры, занимающиеся контрабандой наркотиков и незаконной торговлей оружием.
Границы, плотно закрытые в так называемых "зонах риска", где испокон века пролегали пути нелегальных поставок, попросту утратили свое значение, а по опасному, полному непредсказуемых сюрпризов дну Каспия уже торили первые тропы караваны из Афганистана и иных стран, на территории которых традиционно выращивалось сырье для производства наркотических веществ, а в обратном направлении со стороны Турции, начались встречные поставки оружия.
Говоря простым, понятным языком, целый регион оказался на грани гуманитарной, экологической и военной катастрофы. Дно внезапно пересохшего Каспия стало ареной непредсказуемой борьбы, – основные столкновения шли не между пограничными службами отдельных государств, – прежде всего тут сошлись интересы организованных преступных группировок, которые стремились освоить новый участок суши раньше, чем по обнажившемуся дну будут проведены четкие линии государственных границ и появятся силы, способные встать на пути контрабандного бизнеса…
Пока что вопрос висел в воздухе, а коварное пространство, разделенное на условные зоны ответственности, вот уже более года патрулировали регулярные воинские подразделения сопредельных государств…
…Непроглядная, черная ночь.
Зыбкое обманчивое, растрескавшееся дно, не способное выдержать веса бронетехники, шуршание песка, скрип шагов, тяжелое дыхание, угловатые контуры ржавеющих морских судов…
Реальность войны, которой по официальным утверждениям не было.
– Внимание… – пришел по связи голос лейтенанта, принявшего, наконец, конкретное тактическое решение: – Первое отделение обходит баржи, третье двигается к танкеру, второму занять позиции для огневой поддержки.
Выслушав взводного, Иван опустил забрало компьютеризованного шлема, и непроглядная ночь тут же превратилась в зеленоватые сумерки. Система тепловидения давала неоднородную зернистую картинку, к которой нужно было привыкнуть, чтобы не только ориентироваться на местности, но и воевать при таком восприятии окружающего мира.
Он отдал приказ, и его отделение разошлось широкой цепью. Каждый из бойцов четко знал свое место в строю, боевая слаженность группы не вызывала беспокойства, и все внимание Лозина было приковано к салатовому силуэту опрокинутого на один борт танкера.
Лазерный дальномер показывал, что до испещренного выщерблинами, покрытого коростой ржавчины борта остается двести пятнадцать метров. Где-то вне пределов видимости, за плавным закруглением обвода судна, таилась внушительная пробоина, через которую внутрь мог спокойно въехать грузовой автомобиль.
Идеальное место для укрытия и засады, вопрос лишь в том, – кто сегодня первым подошел к данной точке, – их взвод или группы прикрытия, сопровождавшие караваны с контрабандными грузами на всем пути их следования?
Надо бы оборудовать тут систему скрытого наблюдения, чтобы в другой раз не гадать… – подумал Лозин, ползком начиная движение вперед, с таким расчетом, чтобы укрыть бойцов отделения под килем опрокинутого на борт морского судна.