Но сегодняшняя авария произошла по вине нашего человека. Он переписывался — мы нашли его телефон на полу разбитой машины. Он выехал на встречную полосу шоссе и лоб в лоб столкнулся с семьей, направлявшейся в Йеллоустоун.
Двое детей попали в больницу с царапинами и порезами. Их отец находился в критическом состоянии. У их матери было сотрясение мозга и две сломанные ноги. Парень, который писал смс, был холостяком, работавшим на стройке.
Я констатировал его смерть на месте происшествия.
— С тобой все в порядке? — спросила Люси.
— Ага. — Я выдавил из себя легкую улыбку. — Просто опустошен.
— Хочешь поговорить об этом?
— Я мало что могу сказать, пока это не будет обнародовано.
— Все в порядке?
— Нет.
Понимание промелькнуло в ее взгляде, за которым последовало острие боли. Она сглотнула.
— Это был кто-то, кого ты знал?
— Я знал его. Не очень хорошо, но я его знал.
Он был из Бозмена, города находящегося примерно в двух часах езды отсюда. После того как мы очистили место происшествия, отправив четырех человек в больницу, одно тело в морг и две машины на свалку, я отправился в участок, чтобы сделать трудные телефонные звонки. Я уведомил власти Бозмена, чтобы они могли сообщить ближайшим родственникам этого человека. Затем я позвонил своему приятелю Кейсу, чтобы сообщить ему, что один из его сотрудников умер.
Я глубоко вздохнул.
— Один из моих заместителей первым оказался на месте происшествия. Он работает в полиции всего шесть месяцев. Двадцать один год. Я ожидаю его отставки завтра. Даже я не могу переварить такое зрелище, не говоря уже о ребенке.
— Есть ли кто-нибудь, кто может помочь? Психотерапевт или что-то в этом роде?
— У нас в городе есть хороший психотерапевт. Я позвонил ей перед тем, как приехать сюда. Но все же… это будет не последняя катастрофа, с которой столкнется мой заместитель, если он останется в полиции. Он должен решить, сможет ли он справиться с этими кошмарами. Но я не стану винить его, если он сдаст свой значок.
Сегодняшняя сцена была ужасной. Умерший, был почти неузнаваем. Я все еще слышал крики матери, звеневшие у меня в ушах, когда мы помогали ей выбраться из их микроавтобуса. И эти дети… Я никогда не забуду ужас на их лицах. Никогда.
Грейсона, моего заместителя, вырвало прямо на месте происшествия. Как только уехала последняя машина скорой помощи, у него случился полный срыв, и он был безутешен.
— Нелегко увидеть смерть, — сказала Люси таким тоном, что стало ясно, что она тоже видела ее воочию. — Мне жаль твоего заместителя. И тебя.
— Спасибо. Я очень забочусь о своей команде. Жаль, что нет способа уберечь их от этого дерьма, но такова природа работы.
В ее зеленых глазах была такая доброта, такое сочувствие, что мне самому захотелось заплакать. Вместо этого я прочистил горло и взял еще один кусок пиццы. Зачем я вывалил это на нее? Как мне не стыдно. Ей не нужно было нести мое бремя. Это ведь была та самая женщина, которая предложила мне деньги за сохранение тайны и исчезновение штрафа за превышение скорости. Женщина, которая, как я подозревал, недолго будет находиться в Каламити.
Я откусил кусочек своей пиццы, вспоминая, зачем я здесь.
— Давай сменим тему. Почему ты приехала в Каламити, мисс Росс?
Она съежилась.
— Джейд. Пожалуйста. Или Люси. Как угодно, только не мисс Росс.
— Хорошо. Люси. — Хотя я надеялся сохранить «мисс Росс», чтобы усилить некоторую дистанцию. И потому что я не мог называть ее Джейд, не тогда, когда знал, что это ложь.
— Может, нам присесть? — Она бросила взгляд в сторону столовой.
— Конечно. — Я кивнул и последовал за ней со своей тарелкой в одной руке и коробкой с пиццей в другой.
Мы сидели за столом лицом друг к другу и ели в тишине. Комната была светлой и просторной, даже если стол был немного великоват. Окно с нашей стороны выходило на обширную территорию за фермерским домом. Вид открывался не такой потрясающий, как спереди, но и не уродливый.
— Ты много знаешь об этом доме? — спросил я.
Это был не тот разговор, в котором мы нуждались, но необходимость выпытывать у Люси информацию пропала. Я проанализирую это позже, а также тот факт, что, если бы напротив меня сидел кто-то другой, я, вероятно, пришел бы сюда и перенес встречу. Но в данный момент мне просто хотелось посидеть, поговорить и подумать о чем угодно, кроме аварии.