— Я жила дома, работала администратором в тренажерном зале, писала музыку и записывала демозаписи, — сказала я Дюку. — Все, что я написала, я выложила на Ютуб. Я не стала популярной, как Джастин Бибер или Шон Мендес, но я привлекла внимание продюсера. Короче говоря, Скотт возглавляет АиР — подразделение «Сансаунд» — они занимаются поиском талантов, художественным развитием и дизайном альбомов. Он нашел мои видео и привел меня на лейбл. Как говорится, подписывать контракт никогда не рано, и я это сделала в девятнадцать лет. Тогда он, по сути, поставил мою карьеру на карту.
Скотт Беркуест был моим героем. Он был рядом со мной в худшие моменты моей жизни. Он был за кулисами, хлопал и подбадривал во время самых лучших. Он отстаивал мое авторство песен и мое пение.
А потом он предал меня.
Теперь Скотт был для меня все равно что мертв.
— Ты еще не скучаешь по этому? — спросил Дюк.
— Нет. — Я скучала по желанию петь и писать, и задавалась вопросом, вернется ли когда-нибудь моя любовь к музыке. Но прямо сейчас я не скучала по той жизни.
Слишком многое произошло.
Слишком многое изменилось.
— Ты довольно откровенна сегодня утром, — поддразнил меня Дюк.
Я рассмеялась.
— Это все эндорфины. Они привели меня в разговорчивое настроение. — Они и те вопросы, что он задавал были безопасными.
Когда мы добрались до сетчатого барьера за домашней площадкой, Дюк положил биту и перчатку, а затем уделил мне все свое внимание.
— Мне любопытно.
— Да, я знаю.
Он усмехнулся.
— Люси Росс — твое настоящее имя? Или это сценический псевдоним?
— Почему ты спрашиваешь? Собираешься меня разыскать?
— Может быть, я уже это сделал.
Я покачала головой.
— Нет, ты этого не сделал.
— Откуда ты знаешь?
Потому что, если бы он разыскал меня, если бы он позвонил в полицейское управление Нэшвилла, его вопросы были бы совершенно другими.
— Давай назовем это предчувствием. Полицейские верят в интуицию, верно?
— Верим.
— Какое у тебя предчувствие на мой счет?
— Что Люси Росс — твое настоящее имя.
— Динь, динь, динь. — Я улыбнулась. — Ты прав. Я подумывала о сценическом псевдониме, но поскольку я добилась некоторого успеха на Ютубе под своим настоящим именем, звукозаписывающий лейбл не хотел, чтобы я его меняла.
И после того, как мои родители умерли, это стало способом почтить их память. Я взяла их фамилию и сделала ее известной по всему миру. Маме особенно хотелось бы увидеть мое имя в огнях. Согласно ее рассказу, на протяжении всей беременности она боролась с отцом за имя Люси. Папа хотел назвать меня Роуз Росс, и, слава богу, он изменил свое мнение после того, как двадцать один час наблюдал за родами мамы.
В каком-то смысле я была благодарна Дюку за то, что он остановил меня на прошлой неделе. Было приятно, что кто-то в Каламити знает мое настоящее имя, и он, казалось, предпочитал его Джейд.
— Что ж, спасибо, что указал мне направление. — Я помахала рукой. — Я оставлю тебя с твоей встречей.
— Теперь, когда ты отважилась выйти на улицы Каламити, должен ли я ожидать, что буду чаще видеть тебя в городе? — спросил Дюк.
— Возможно. — Хотя, несомненно, безопаснее было оставаться в фермерском доме. — Пока.
Он поднял руку, чтобы помахать, когда я отошла. Мне было трудно отвернуться от беззаботной улыбки на его лице.
Сегодня я выложила гораздо больше личной информации, чем планировала, но с Дюком было так легко разговаривать. Удивительно, но это так, и не только потому, что я была одинока — точно так же было и в Йеллоустоуне. Просто в нем было что-то такое, от чего я чувствовала себя в безопасности. Реальной. Честной.
Так почему же он взял эту взятку? Насколько я могла судить, это было так не в его характере. Любопытство взяло надо мной верх, и я резко обернулась.
— Дюк?
Его глаза ждали, как будто он наблюдал, как я ухожу.
— Да?
Я открыла рот, готовая спросить, когда по парку разнесся чей-то голос.
— Здравствуйте. — Мальчик-подросток шел по бейсбольному полю, его долговязые шаги поглощали расстояние от второй базы до домашней.
Дюк переключил свое внимание на парня, и улыбка, расплывшаяся на его лице, была ослепительной.
— Привет, приятель.
Был ли этот паренек сыном Дюка? Так и должно было быть. Я даже не предполагала, что у Дюка могут быть дети. Тогда, был ли он разведен?
Парень был долговязым и не таким высоким, как Дюк, но у него было все необходимое, чтобы вырасти в высокого и широкоплечего мужчину. В этих костлявых плечах таился большой потенциал. Трудно было заметить какое-либо сходство, потому что на нем была бейсболка, низко надвинутая, как у меня.