— Немного. — Но недостаточно, чтобы прочитать эту историю.
— В течение пяти месяцев на Паннер-Сити обрушились четыре стихийных бедствия. Сначала в ущелье Андерса обрушилась шахта, в результате чего погибла дюжина человек. Затем случился сильный весенний шторм, который затопил этот район и смыл большинство небольших участков. Потом случился пожар, который распространился по городу. И последнее, но не менее важное: в конце лета у них была гроза с молниями. Это привело к тому, что стадо крупного рогатого скота устроило, честное слово, паническое бегство по поселению. И все это в течение пяти месяцев.
— Ух ты.
Он ухмыльнулся.
— Прощай, Паннер-Сити.
— Привет, Каламити. — Я рассмеялась. — Почему этой истории нет на городском сайте?
— Палата подумала, что это может создать неверное впечатление. Что если туристы приезжают сюда, то они рискуют своей жизнью.
Глупо. Эта история сделала это место еще более суровым и привлекательным, как и сам рассказчик.
— Спасибо, что рассказал мне.
Дюк оглянулся, и его голубые глаза поймали меня в ловушку.
— Пожалуйста.
Какое бы беспокойство я ни испытывала по поводу того, что меня узнают, оно исчезло, но, когда Дюк съехал с шоссе на мою гравийную дорогу, меня охватил новый трепет, и мой желудок сделал сальто. Мы были только вдвоем. Одни. После того, как он почти поцеловал меня.
Должна ли я пригласить его внутрь? Или он высадит меня и уедет? Тупая пульсация в моей сердцевине умоляла о первом. Пригласить. Его. Внутрь.
Мое лицо вспыхнуло. Сегодняшний день должен был стать рекордным по количеству грязных мыслей. Я винила Дюка за то, что он был таким могущественным. Находиться рядом с ним было волнующе и напряженно. С моей стороны было безрассудно желать единственного человека в городе, который знал мою настоящую личность, человека, которого я подкупила, чтобы он молчал, но моему телу было все равно.
Как и моему сердцу.
Если не считать взятку, Дюк был честен и добр. Казалось, его не заботили моя слава или богатство, и он ни разу не попытался использовать меня для чего-то большего. Большинство придурков отклонили бы мое первоначальное предложение и запросили бы сумму побольше.
Но Дюк не упоминал о деньгах, не так ли? Почему? Разве он не хотел знать, когда наступит день выплаты? Единственным, кто постоянно поднимал эту тему в наших разговорах, была я. Хм.
Подъездная дорожка была пуста, когда он подъехал к фермерскому дому, потому что я начала парковаться в гараже. Дюк едва успел остановиться, когда я выпалила:
— Хочешь зайти внутрь и съесть маффин?
Он заколебался, глядя мимо меня на дом. Мое сердце подскакивало к горлу, пока он молча обдумывал мой вопрос. Мы оба знали, что если он войдет внутрь, то больше не будет никаких почти поцелуев. Наконец Дюк ответил, загнав грузовик на стоянку и вывернув ключ из замка зажигания.
У меня голова шла кругом, когда я выскочила наружу. Предвкушение бурлило в моих венах, когда я поднималась по ступенькам крыльца.
Дюк не отставал ни на шаг, когда я подошла к двери и достала ключ из маленького кармашка в своих легинсах. Его пристальный взгляд прожег горячую дорожку вниз по моей шее. Величие его присутствия пригвоздило меня к месту. Невозможно было игнорировать такого человека, как Дюк, особенно когда он находился на расстоянии вытянутой руки.
Я повозилась с ключом, прежде чем он, наконец, скользнул в замок. Я дернула запястьем и повернула ручку, только для того, чтобы в процессе почувствовать запах самой себя.
О. Мой. Бог. От меня пахло мокрой псиной и морскими водорослями.
Дверь отскочила от упора, когда я распахнула ее, практически перепрыгнув через порог, лишь бы между мной и Дюком было хоть какое-то расстояние. Почему я не подумала об этом раньше? Я почти позволила этому великолепному, восхитительному мужчине поцеловать меня, пока я так воняла.
— Можно я отлучусь на десять минут? — спросила я, уже взбегая по лестнице. — Просто… чувствуй себя как дома. Я сейчас вернусь. Десять минут. — Максимум двадцать. Я никогда в жизни не принимала душ десять минут, но, черт возьми, сегодня будет именно тот день. К моим ногам вернулась сила, когда я взбегала по лестнице. — Маффины на кухне! — крикнула я через плечо, огибая перила.
Я стянула с себя майку, жесткую от высохшего пота, и бросила ее на кровать, промчавшись через спальню. Я уткнулась носом в подмышку и меня чуть не стошнило. О черт, а что, если Дюк учуял меня в своем грузовике? Так вот почему он опустил окна?
Дерьмо. Я рухнула на кровать, скомкав постельное белье, которое искусно застелила этим утром, стянула леггинсы и скинула кроссовки. Обнаженная, я скомкала свою вонючую одежду, бросила ее в корзину для белья в шкафу, затем поспешила в ванную комнату.