Внезапная вибрация заставила меня вздрогнуть. Но это писал Марк. У нас при университете есть театральная студия, в которой Марк принимает активное участие. Нет, на самом деле, наш университет не так плох, как я о нём порой думаю, и его активности, участию в различных интересных вещах — о чём говорит уже один только кружок редакции со студентами — с каждым годом всё больше и больше удивляешься. И в той же мере я понимаю, как не вписываюсь во всё это. Начнётся реальная послеуниверситетская жизнь, и в ней уже не будет ни этих наигранных кружков, ни студий, ни собраний и мероприятий со студентами. Что все они будут делать тогда? Марк приглашал меня на спектакль, в котором он сам будет играть.
«Фантазии Фарятьева». Интересно. Я никогда не смотрела этот фильм и, отвечая другу смайликами, твёрдо решила, что, если мне понравится постановка, я обязательно посмотрю и фильм.
***
— И ещё, пожалуйста… — я осматривала полки с книгами, попеременно барабаня пальцами по столу, что, вероятно, очень раздражало стоявшую напротив меня женщину. Мне нравится, что московские библиотеки отличаются от провинциальных своей технологичностью. В конце первого курса, когда я только сюда записалась, меня поразило, что книги можно заказывать в электронном кабинете и даже подходить к библиотекарям и консультироваться, где какую можно найти и есть ли она сейчас в наличии. У себя в городе: книги нет — иди в другую библиотеку или скачивай электронный вариант. — Что-нибудь про Есенина, — я улыбнулась. Почему-то вспомнился разговор с Томом, в котором я пыталась рассказать о своём любимом поэте, но не знала при этом ни дату его рождения, ни одного стиха, переведённого на английский. Я могла бы читать «Шаганэ», но с таким успехом и Том мог ответить мне Шекспиром в оригинале. Женщина протянула мне малую часть программной университетской литературы и книгу Лекманова и Свердлова. Она была толстой, объёмной, с изображением молодого поэта в шапке на обложке. Что касается «Моби Дика», «Дон-Жуана» и прочего — я была более чем уверена, что наберу сейчас этого всего, так и не успев толком прочитать, подготовлю для литературы краткое содержание, а непрочитанные книги оставлю у себя где-то на месяц. Впрочем, в какое-то время я читала ещё меньше. Александр вообще говорил мне: «Да положи ты эту ерунду. Зачем вообще читать, если ли смысл?» Смысл. Я кивнула своим мыслям и отправилась на учёбу.
На середине пары зазвонил незнакомый номер. Я вздрагивала каждый раз, когда он по новой начинал вибрировать. Когда оставляешь кучу своих резюме в интернете, тебя уже перестаёт удивлять наличие миллиона звонков от неизвестных номеров. А ещё различная реклама. Вероятно, в московских агентствах имеются целые длинные списки на тех, кого ещё «не обзванивали». Да и эти операторы, создаётся впечатление, работают круглосуточно, так что и ранним-ранним утром и поздней-поздней ночью — вне зависимости от времени суток, в общем, вам звонят и любезнейше предлагают свои услуги, касающиеся мобильной связи и прочего.
Да что же это такое?!
Кажется, у меня началась какая-то нервная болезнь, потому что мне стало казаться, что телефон звонит уже нестерпимо много и нестерпимо долго. Не дождавшись конца занятия, я выбегаю из кабинета со всеми своими вещами, приготовившись излить свой гнев на идиотских сотовых операторов, но вместо этого нажимаю «ответить» и мило протягиваю: «Алло».
Ах, чёрт.
От этого голоса лицо моё покрывает краска. Я оглядываюсь по сторонам, и мне кажется, вот-вот кто-нибудь проходящий мимо услышит его.
— Кристи, привет, я, надеюсь, не отвлёк тебя? — затаив дыхание, я слушаю англичанина, и мне кажется, было бы разумно записать его, а потом слушать и наслаждаться. Я спускаюсь по лестнице, а сердце бешено колотится при каждом моём шаге.
— Конечно нет, — я улыбаюсь. Я всего лишь прогуляла пару.