— Идёмте гулять? — как выученный сценарий, протараторила она. Мы с Марком переглянулись. Именно этого я и ожидала. С другой стороны, не отказывать же подруге. Пока они с ним, удаляясь, оживлённо разговаривали (до меня доносились обрывки разговора о «Ноттинг Хилле»: Юлия, не изменяя себе, говорила, что при встрече со своим кумиром ни за что не поступит как остальные фанатки, не замрёт на месте, а сразу начнёт милый непринуждённый разговор), я торопливо собрала свои вещи, выключила свет и, только когда закрыла дверь на ключ и отдала его на охрану, заметила, что Юлия и Марк уже далеко.
— Юлия, Марк! — выбежав за угол, крикнула я друзьям, что было силы, но больше ничего выговорить не смогла. Яркий свет ослепил меня вперемешку с сигнальными оглушающими огнями. Колёса скользили по булыжной мостовой, не замедляя хода. Сердце у меня быстро заколотилось, а я от страха не могла сдвинуться с места, точно прилипла. Неужели это всё? Сумка беспомощно выпала из руки, я крепко зажмурилась и в тот же миг под чей-то крик оказалась брошена на мостовую. Полицейская машина пронеслась дальше. Мужчина рядом потирал ушибленное плечо и негромко, но быстро что-то произносил, и то ли я ещё пребывала в шоке, то ли перестала понимать русский, потому что ничего из его речи незнакомца толком ясно мне не было.
-..? — он взглянул на меня. Я помотала головой, пытаясь сконцентрироваться. Осторожно поднялась, потому что перед глазами всё плыло. Осознание приходило долго, но я уже понимала, что колготки безнадёжно испорчены. Другая мысль стрельнула в голову в тот же миг: полиция пыталась меня задавить? А потом я перевела взгляд на своего собеседника. Ему повезло не больше, но на своё потрёпанное пыльное пальто он, казалось, не обращал никакого внимания. Очки его были безвозвратно сломаны. Он не придал значения и этому, сложив их в карман. Он поднялся в одно время со мной, всё ещё прикрывая часть своего лица воротником чёрного пальто, точно вор или преступник. Вначале я испугалась, но он заботился обо мне в тот момент ровно столько же, сколько о своих пальто и очках.
— Неужели так нравится русским умирать в центре своей столицы?
Я наконец догадалась, в чём была причина моего недопонимания, но, благо, в последние пару лет английский мне удалось дотянуть до уровня «могу объясниться». Вот тебе и иностранец, даже помощь Юлии не понадобилась! Мне было не совсем до шуток, когда эта мысль лезла в голову, и я вновь перевела взгляд на странного незнакомца. Он выругался. Я кашлянула, привлекая к себе внимание.
— Мистер, прошу прощения, — произнесла я, пытаясь соблюдать все нюансы вежливости английской речи. Он еле заметно вздрогнул — видимо, не ожидал, что я знаю его язык. Его голубые глаза показались мне смутно знакомыми, но мало ли покупателей день ото дня приходят в книжный магазин! — Я очень извиняюсь, что, кажется, доставила вам столько хлопот, — мой взгляд ненароком упал на его запыленное пальто, — но я, правда, не собиралась умирать. Это получилось совершенно случайно. Я бежала за друзьями, не заметила полицейскую машину, а потом вы… — он не отводил от меня взгляда, но, кажется, речь моя его не особенно интересовала. Лишь раз за всё время рассказа он вздрогнул, услышав «полиция». Значит, я была права насчёт преступника? От этой мысли мне стало не по себе. Я запнулась. Находиться в не столь уж светлом переулке с незнакомым мужчиной лет 30-ти, во всём чёрном мне становилось с каждой секундой всё страшнее. К тому же, иностранец. Ничего не имею против иностранцев, но, похоже, не то место он выбрал в качестве достопримечательности. — Ещё раз простите, — улыбнулась я, собравшись как можно скорее удалиться, когда мужчина окликнул меня. Поистине в духе англичан — «мисс». Он заставил меня остановиться не взяв за руку, не тронув за плечо, а лишь одним своим голосом. И почему этот человек кажется мне чертовски знакомым?
— Вы не могли бы подсказать мне дорогу до метро?
Метро? Да, я с радостью покажу вам, где метро, если вы прекратите меня пугать своим видом. Я не успела это произнести. Мои эмоции сработали прежде, чем включился здравый смысл. Я вместо того, чтобы остолбенеть, слабо вскрикнула — скорее от изумления, чем от страха. Юлия не зря показывала мне его столько раз — я узнала его по одним глазам.